Шанс

Я беру пустой стул из-за соседнего столика и неловко подсаживаюсь со стороны Ронни. Как-то это странно, такое фривольное общение, даже не познакомились толком.. хотя надо признать, это мне даже нравится. Все просто, легко, без лишних заморочек.

– Это Белль – в шутливой манере Ронни показывает на свою спутницу – моя муза и главная красотка Провинстауна.

Он присвистывает и женщина, наконец, довольно хохочет, махнув рукой с перстнями:

– Прекращай, мерзавец.

– Да, я знаю вас – киваю – вы пишете книги.

– Романы – поправляет она.

– Да еще какие! – подмигивает мне Ронни – мне б в юности такие романы, не пришлось бы смотреть порнушку втихоря от отца. И вся семья считала бы, что я звиздец как люблю книги. Записали бы меня в ученого.

Белль с Ронни смеются, и я вновь улыбаюсь, отхлебнув еще от стакана. Надо побольше выпить, чтобы чувствовать себя увереннее. В итоге, когда они вновь «замечают» меня, я спрашиваю:

– А чем, если не секрет, обусловлен «подарок»? Не помню, чтобы мы были знакомы.

– Во-первых – поучительно выставляет он палец, растягивая гласные на подвыпивший манер – в Провинстауне нет незнакомцев. Если ты здесь, значит мы уже приятели по зимовке. Во-вторых, говорю же, я твой фанат. Ну – он ведет рукой, изображая качающиеся весы – по крайней мере Черное Окно мне зашло.

– Да – с натянутой усмешкой киваю – это пожалуй и единственная моя работа.

– Зато я уже вижу это! – заявляет Бри громче нужного и раскидывает руки в разные стороны, глядя чуть ввысь, будто на какую-то вывеску – «Генри Пирстон возвращается спустя пять лет на арену Голливуда с новым шедевром, что заставит вас кончить в первые три минуты».

– Ну, кончить вряд ли, я ведь не романы Белль – пытаюсь пошутить.

И на мое счастье шутка заходит им обоим. Они смеются и, сделав еще пару глотков, я хмыкаю вместе с ними.

– Ты здесь первый год, да? – уточняет Белль – я тебя раньше не видела.

– Да. А вы, значит, уже точно не первый?

– Мы постояльцы – скалится Ронни – текущий год мой четвертый.

– Мой пятый.

Пятый и

(..поднявшуюся на олимп уже в преклонном, для начала карьеры, возрасте – не более четырех лет назад..)

четвертый

(..сценариста самых успешных ужастиков за последние три года..)

С легкой негодующей улыбкой изгибаю бровь:

– Выходит, вы сюда приезжаете от самого начала своего успеха?

Ронни ухмыляется:

– Скорее, наш успех берет свое начало отсюда.

Пытаюсь уловить шутку, но они не смеются.

– Вы сейчас серьезно?

– Это удивительный город – сообщает Белль – мне здесь очень нравится. Особенно зимой. Тишина, покой, умиротворение. Я приезжаю сюда в начале ноября и уезжаю к середине марта с двумя новенькими бестселлерами, что неизменно возглавят всевозможные списки.

– А я с двумя или тремя сценариями под мышкой – удовлетворенно кивает Ронни – за которые передерутся Ворнер Бразерс и Юниверсал. Пару раз даже писал сценарии для сериалов, которые заглатывал Нетфликс.

– Не понимаю – признаюсь – что здесь такого удивительного?

– Этот город всем дает шанс – заявляет Белль без тени иронии – уверена, ты свой тоже получишь. Вопрос в том, сможешь ли ты им воспользоваться.

Усмехаюсь и отпиваю еще из стакана:

– Уж поверьте, если есть в мире человек, который хочет вернуться к успеху больше, чем я – то подожгите меня прямо сейчас. Я потратил последние бабки, чтобы заплатить за аренду дома тут. Пять лет пишу в стол какое-то дерьмо, и если этот город и правда даст мне хоть какое-то вдохновение, то не сомневайтесь – я воспользуюсь им без промедления.

Ронни с Белль как-то многозначительно переглядываются, будто я ляпнул что-то совсем не то, после чего вновь поднимают стаканы:

– Что ж, за знакомство и Провинстаун – с улыбкой заявляет Бри и мы втроем залпом, выпиваем каждый свои остатки в стакане.

После чего Ронни подходит к барной стойке и делает Барри еще заказ, потом еще, Дикой Индюшки становится все больше, и визги со сцены, перед которой мы сидим, все сильнее заглушаются и рассеиваются. Я чувствую, как пьянею, но оттого не перестаю пить меньше. Мы все пьем.

Пьем и пьем, и говорим о какой-то ерунде, половину из которой я даже не запоминаю. Единственное, что я понимаю – что Ронни и Белль крепкие знакомые, и уже пришли в бар вместе, а не случайно встретились тут, как я с ними. Что они, в отличии от меня, тут никакие дома не снимают (ну конечно, у них ведь все чики-бомбони с писательской машиной!), а живут в собственных особняках в другой черте города.

А еще спустя какое-то время я достаю телефон и вижу, что уже за полночь. От Альмы четыре пропущенных и одно сообщение часом назад:

«Мы ложимся спать. Надеюсь, утром ты объяснишь мне, что это было, Генри».

А что тут объяснять? Сложно было загуглить имя Ронни Бри в гугле, чтобы понять хоть что-то? Засовываю телефон и в карман и продолжаю веселиться. Хотя сложно в полной мере назвать это весельем.