Шанс дается лишь раз (СИ)

Я кивнула, не желая сотрясать воздух пустыми благодарностями и обещаниями — мы обе понимали, как велика вероятность того, что мы более не увидимся. Кивнув головой на прощание, юная Ящерица ушла, оставив на моих губах лёгкую улыбку.

Диран, приглашённый заботливой Госпожой Жикили, навещал дом купца каждый день, обращаясь при этом со мною подчёркнуто вежливо и всем своим видом показывая обиду. Как пояснила мне под жутким секретом Марита, Диран так и не простил мне того, что я не доверила ему правду и солгала.

— Он сказал, что ненавидит ложь, — пояснила Мари доверительно, — Близкие люди должны быть честны друг с другом, иначе — он не желает иметь с ними ничего общего.

— Грустно, — усмехнулась я в ответ, — Бедный мальчик. С таким мировоззрением у него никогда не будет близких людей.

Признаться честно, я ожидала, что Марита возмутится и начнёт отстаивать точку зрения Дирана. Однако, черноглазая девушка, помолчав, тихо уточнила:

— Думаешь, честных отношений не бывает?

— У всех людей есть секреты, — пожала я плечами в ответ, — абсолютная откровенность мало кому идёт на пользу.

Как и следовало ожидать, «обиды» Дирана не хватило надолго. Вечером третьего дня, воспользовавшись тем, что Марита развлекала явившегося в гости жениха, юный навигатор явился ко мне в комнату. Его выражение лица безо всяких слов сказало, что намечается серьёзный разговор. Отложив в сторону очередную книгу, повествующую о политическом строе Шэрдонии, я вопросительно приподняла бровь, морально готовя себя к испытаниям.

— Омали, я хотел с тобой поговорить, — сообщили мне торжественно.

— Говори, — резонно предложила я, смягчив откровенную иронию тёплой улыбкой.

Диран, нахмурившись, резко спросил:

— Мари говорила, что ты завтра уезжаешь. Это правда?

— Да, — признала я спокойно, — Такова воля Императора.

Парень поморщился:

— Этот венценосный ублюдок попользовался тобой и выкинул, когда ты стала не нужна! И ты так спокойно говоришь о «его воле»?

Медленно отхлебнув чай из пиалы, я вернула посудину на низенький столик, стоящий возле занятого мною плетёного кресла, и холодно уточнила:

— Ты понимаешь, что только что оскорбил Сиятельного Императора? Одумайся, Диран.

Парень зло мотнул головой:

— Это ты одумайся! Перестань, наконец, его защищать! Омали, я не знаю, куда именно он тебя сослал, но ты совершенно не обязана туда ехать. Давай убежим!

Брови мои стремительно взлетели вверх. Признаться, такой смелости от Дирана я не ждала… равно как и такой глупости.

— Ты меня поражаешь, — признала я честно, — Зачем тебе это?

Он замялся на мгновение, а потом, сбиваясь, быстро заговорил:

— Я хочу, чтобы ты жила! Я… я давно тебя люблю, я только из-за тебя ходил в эту Бибилиотеку каждый день! И я хочу, чтобы ты стала моей женой, давно об этом мечтаю, я… мне плевать, что там, в твоем прошлом, мне все равно, что ты была с Императором — я понимаю, что он тебя заставил. Но сейчас у нас есть шанс, Омали. Ну! Что же ты молчишь?!

Я стояла и ошеломленно смотрела на этого мальчишку, просто не зная, что именно должна сказать ему. Было очевидно, что его разум находится в серьёзном конфликте с сердцем: он явно полюбил не ту, кого следовало бы. Впрочем, это свойственно всем.

На самом деле, самым болезненным для меня было то, что светлый образ, который этот человек нарисовал в своем мозгу, имел мало общего с реальной мною. Наблюдая за послушной, необычной и нелюдимой муэти, работающей в Библиотеке, он каждый день принимал её маску за истинное лицо. Он придумывал смехотворные поводы, писал несуществующие доклады — и все для того, чтобы снова увидеть девушку, которой не существовало на самом деле.

— Диран, я уеду, — просто сказала я в конечном итоге, будучи не в состоянии что-либо объяснять.

— Значит, я поеду с тобой! — сообщил мой визави решительно.

— Нет, — просто сказала я, — Этого не будет.

— Я не отпущу тебя одну! — не желал униматься этот дурак. Я вздохнула:

— Что же, проведёшь меня до границы Тальской провинции, если так хочешь. Но — не дальше. Это мой путь, Диран.

— Мы могли бы убежать… — снова завел он свою песню, но я решительно прервала:

— Нет, не могли бы. И дело не в приказах Императора, а в том, что я не хочу никуда с тобой убегать. Прости — и оставь, пожалуйста, меня одну.

Парень дернулся, как от удара. Пару мгновений он постоял, глядя мне в глаза и словно ища там отголоски сожаления. Ничего не найдя, Диран броил:

— Я проведу тебя туда, куда ты позволишь.

Сказав это, мой гость стремительно вышел, хлопнув дверью. Закатив глаза, я снова углубилась в статью о придворном этикете шэрдов — моральные терзания мальчишки вызывали отчего-то только глухое раздражение. Сложно сказать, что именно меня настолько злило: возможно, его глупость и доверчивость, а, может, чувство вины, свернувшееся мокрой змейкой в моей душе…