Шанс для чародея

На это было нечего сказать, кроме того, что окажись она в моем положения и бы легко пожертвовал сбой, чтобы ее вызволить. Очевидно, оно решила, что мне в любом случае лучше пожертвовать собой. Мои волосы как раз отрасли до прежней длины, будто обличая меня. Тени за спиной не было. Думаю, кто-то непременно припомнил юношу в черном, который по слухам был виновен в смерти старого короля и это тоже отнесли на мой счет. Хотя от последнего уже ничего не менялось. Я и так был виновен по всем статьям.

Аллегра была так хладнокровна, будто сама обратилась в водяную лилию. Я поражался этому, но раз она так хочет, мне осталось лишь смириться и умереть. Последнее слово это все, что мне позволили. Даже это я счел роскошью. Мне было, что сказать.

Я опустился на колени перед креслом, где сидела Аллегра. Стражники с алебардами уже двинулись в мою сторону. Она держала в руке какую-то черную книжечку, ни библию, к библии она бы ни за что не посмела прикоснуться. Неужели она выносит приговор мне, но ведь она сама ничем не лучше меня, в ту ночь в Ларах я слышал, как за ней по пятам идет нечто, какое-то темное и страшное зло, и его шаги тяжелым бронзовым гулом отдавались по мостовой спящего города. Не желая выпустить из рук надежду, я обернулся к Аллегре. Наверное, в последний раз.

- Ты самое прекрасное творение бога на земле... - голос звучал неуверенно, - или творение демона, я не знаю, кто ты и боюсь это узнать, но иногда я вижу белолицее крылатое существо, которое парит за твоей спиной.

Собственные слова пугали меня, но я продолжил, все равно, если инквизиторы узнают, что я хочу поговорить с Эдвином, то вырвут мне язык или убьют в застенке, а может быть, уже сегодня запылает мой костер, палач всегда готов привести приговор в исполнение.

Странным было, что я не чувствовал сейчас того зла, какое следует обычно за маркизой. Рядом не было существ подобных Аманде и Франсуа, которые всюду сопровождали ее. Не было больше ни живых горгулий на балюстрадах, ни гарпий на полу, статуи больше не оживали и не посмеивались над прохожими. Все волшебное отсюда словно испарилось. Даже дракон из стеклянной клетки куда-то исчез, будто хозяйка давно его унесла. Но тогда и ее самой не должно больше быть здесь. Кто-то просто занял ее место.

Аллегра, которую я знал, сейчас бы вымученно смотрела на дверь, ожидая прихода своего демона, но передо мной сидела какая-то равнодушная кукла, и в ее пустых глазах отражалось море, а не темные тени. Я рисковал, но решил, что моих сил вполне хватит на то, чтобы разжечь огонь. Большой напольный канделябр стоял рядом с ее креслом, но свечи почему-то были погашены. А тени Серены за колоннами я больше не видел. Но здесь в кресле как будто сидела она и выносила мне приговор.

- Я готов к смерти, - только и произнес я, пропустив всю заранее заготовленную речь. После этого мне хватило секунды, чтобы подняться на ноги и опрокинуть канделябр. Той малости моих магических сил, что не были скованы, вполне хватило на то, чтобы запылали свечи. Фигура в кресле вспыхнула так быстро, как если бы была облита смолой. За ней пламя быстрее ветра побежало по тянущимся по всей зале водянистым конечностям. Они извивались. Нечто жутко кричала. Я видел, что в кресле извивается совсем не Аллегра, ее лицо исчезло, будто с чего-то влажного и скользкого сняли маску. На ее месте в огне я четко различал наполовину изящный, но большей частью чудовищный силуэт Серены. Жиль и Фердинанд бросились к ней, чтобы помочь, и сами запылали.

Пока зал горел, а все, кто мог, пытались спастись, я ощущал, как сила возвращается ко мне. Еще миг и я мог снова колдовать. Первым делом я велел закрыться, а засову снаружи упасть вниз и не открываться. Пусть все мои недоброжелатели сгорят. Сам я легко мог ускользнуть через окна. Для меня высота не помеха, а вот им ее не преодолеть, не разбившись.

Кто-то у окна попытался задержать меня, но у него в руках осталась лишь моя накидка. Должно быть, именно так же чьи-то когти вырвали мою тень, когда я уходил из Школы Чернокнижия. От огня и едкого дыма у меня слезились глаза. Слезинки были кровавыми, и я плохо видел сквозь них. Казалось, это плачет кровью моя душа, которая продана дьяволу, но никакой прибыли с того не имеет.

От запаха горящих конечностей осьминога любому бы сделалось дурно. Запах гари отдавал чем-то тухлым, словно спалили мокрую траву и водоросли. Я зажал ноздри и выпрыгнул в окно. Мне удалось схватить одного из воронов, шпионивших за мной. От него я узнал, что моя маркиза давно на пути в Ларах. Дошло ли до нее послание Серены или нет, но она бросила меня. Это должно было меня смутить, но почему-то не смутило. В мою привычку уже давно вошло всюду следовать за ней.

РАНЕНЫЙ АНГЕЛ

Следы Аллегры вели не в Лары, а куда-то мимо них, в леса. Я долго проискал правильное направление, но безуспешно. Мне осталось лишь заночевать в той же таверне, где в первый раз я дожидался ее по дороге в Лары. На этот раз здесь было пусто. Никакой нечисти, словно все разбежались.