Шанс для злодейки

— У меня встречный вопрос: как их уговорила ты? — Дариан приобнял меня, притягивая ближе. Я отложила раскрытую книжку, в которой не продвинулась даже на страницу за последние полчаса. Только начинала строку — и тут же мысли уносили куда-то далеко. — Когда я очнулся, они уже всё решили между собой. Должен признать, Ложа ещё никогда не знавала такого единодушия. Только старина Форшир остался, но он выбрал резерв практически до дна и сам себя счёл бесполезным балластом.

— Гм… Да? — Я устроилась поудобнее, сложила его руки у себя на животе. Дыхание слегка щекотало над ухом. — Ну, я ничего такого не сделала, разве что наорала на них…

— Вот как, — в голосе мага слышалась улыбка, и мне тоже захотелось улыбнуться, — запишем этот способ как самый действенный.

Я гладила его пальцы механическим движением, думая о том, что будет дальше. Бриония, которую больше никогда не назовут королевой, потеряла самое ценное, что у неё было. В какой-то мере её участь оказалась даже хуже, чем конец, постигший герцога Вилфорта. Заточённая в монастырь на самом северном из Зелёных островов, остаток своих дней она будет вариться в яде из сожалений и навязчивых мыслей. Её лишили всех титулов и земель, отобрали родовую фамилию, вычернули из древа королевской династии — словно и не было никогда королевы, запятнавшей себя предательством.

На казнь герцога я не пошла. Каким бы чудовищем он ни был, кем стану я, получая удовольствие от чужой смерти? Мне было достаточно знать, что больше этот человек никому навредить не сможет. Порез на моей шее зажил, бледная нитка шрама почти незаметна. Но те шестнадцать человек, которых он прямо или косвенно свёл в могилу, не увидят этой весны. Потайную комнату герцога люди сэра Броуза обшарили сверху донизу и обнаружили яды: тот порошок, что подсыпали принцу, ту эссенцию, что вдохнул Леонар. Герцог не спешил от них избавляться, лишь надёжно упрятал — бережливость почти умилительная, если не думать о том, что это орудия убийства.

И это Радвин ещё не привёл в порядок «Голубые холмы»… Кто знает, сколько скелетов зарыто на заднем дворе?

Взгляд остановился на картинах с драконами над столом. Мне всё ещё нравилось их рассматривать: каждый раз находилась какая-то деталь, словно скрытая ранее. Сейчас ею оказались металлические браслеты на лапах и то, что на втором полотне один из удирающих крестьян потерял штаны на бегу.

Дариан заметил мой взгляд.

— Что такое?

— Ты ведь не любишь живопись, — сказала я и вслепую погладила его по щеке кончиками пальцев. Трогать его лицо почему-то было особенно приятно. — Больше никаких картин, даже миниатюр нет, а эти висят.

— У меня в тот раз случился приступ сентиментальности, — ответил он. Потёрся о мою ладонь, как большой кот, а потом в той же кошачьей манере куснул сбоку. — Моя прапрабабка была последней в роду, кто ещё сохранял вторую ипостась.

— Что?

— Что?

Я обернулась и нарвалась на поцелуй.

— Да подожди… В смы… Так! — не сразу, но удалось остановиться. — Какую ещё ипостась?

— Ты же читала «Корень мира: изыскания о землях и династиях Великого Регелана в двадцати четырёх томах», — он с явным удовольствием произнёс полное название, потешаясь над пафосным стилем автора. — В первом томе как раз говорится о драконах-прародителях.

— Я думала, это сказка! Ну знаешь, во всех культурах вожди приписывали себе особенное происхождение: от богов, детей богов, детей детей богов… И драконы в той же куче.

Почему-то это поразило меня гораздо сильнее, чем все магические штучки, возможные в этом мире. Удивительная штука, человеческая психика — разумная ящерица с крыльями наносит ей больший урон, чем возвращение с того света.

— Ты бы ей понравилась.

— Кому? — Головой я всё ещё была на стадии осознания. — А, поняла. И чем же?

— Ей всегда нравились люди, которые не желают сдаваться. — Дариан вдруг легонько куснул меня за ухо. — Особенно на вкус.

Волна удовольствия прокатилась по коже. Я засмеялась и шутливо погрозила ему пальцем:

— Но-но, никаких поеданий до свадьбы.

— Тогда остаётся только один вариант… — Он отвёл прядку с моего лба, от нежного касания стало щекотно. — Знаешь, как звучит свадебная клятва в Регелане?

Я фыркнула:

— Откуда? Все свадьбы, на которых я могла побывать, мистическим образом сорвались... Включая мою собственную.

— Ууу... Давай ты посидишь в комнате, пока я буду на тебе жениться? А то мало ли. — Он получил шлепок в грудь и засмеялся. Потом склонил голову набок, глаза блеснули загадочными озёрами. Заструился шёлковый голос: — «Я выбираю тебя в этот час и клянусь сохранить этот выбор до самой смерти».

Я смотрела в его глаза и видела наше будущее. То чутьё, что вело меня, наконец-то свернулось клубком в груди и мурлыкало, безошибочно зная, что вступило на верный путь. Может и не всё на нём будет похоже на сказку, но вместе мы справимся с любым испытанием. Пройдём его рука об руку, встанем плечом к плечу. Ведь любовь — это снова и снова выбирать друг друга.

Даже если на кону целый мир.

КОНЕЦ

***