Шанс. Книга 4

Со временем я начал разбираться, кто есть, кто, чем занимается и чего хочет от жизни. Ближе всех сошелся с тем высоким черноволосым парнем в свитере. Вячеслав оказался веселым разбитным парнем с подвешенным языком, не чурающимся всех жизненных удовольствий. Любитель джаза и рок-н-ролла. По характеру разгильдяй и балбес, но со светлой головой, хорошо разбирающийся в вычислительной технике, хотя и учился на последнем курсе физмата. Обладая высоким ростом, обаятельностью и имея легкий не жадный характер без труда сходился с женщинами и так же расставался. Не дурак выпить и гульнуть в компании, имел множество друзей и знакомых. Он-то меня и просветил в нюансы профессий нынешних программистов, системщиков, электротехников, электронщиков, набивщиков и прочих.

На лекциях и занятиях в институте, от Вячеслава и других ребят на факультативе я узнал, что Советский Союз до недавнего времени занимал лидирующие позиции в мире по развитию и внедрению ЭВМ, превосходил в программировании, быстродействии и надежности счетно-вычислительных машин и даже опережал передовые компании в США и других развитых странах. К семидесятым годам наша страна выпускала более тридцати моделей ЭВМ для различных задач и целей. Была выпущена самая быстрая и надежная с широким функционалом знаменитая «шестерка» – Большая или быстродействующая электронно-счетная машина шестой модификации, которую никто в мире не мог превзойти до настоящего времени.

Академик Глушков еще в шестидесятых годах предлагал и планировал создать по всей стране крупные вычислительные центры и связать их в единую сеть по обмену различной информацией, а эти центры – с другими малыми вычислительными центрами, институтами, предприятиями и организациями, имеющими ЭВМ – прообраз будущего Интернета.

Наши научные институты разрабатывали ЭВМ только для армии и народного хозяйства, обеспечивая своей продукцией Вычислительные центры научных институтов и крупных предприятий, хотя уже появились мнения и идеи создания малых ЭВМ для простых потребителей. Многотонные энергозатратные счетно-вычислительные машины, занимающие сотни квадратных метров площади уходили в прошлое.

К сожалению наши научные коллективы, разрабатывающие новые модели ЭВМ конкурировали друг с другом, хотя качеством, производительностью и надежностью не уступали зарубежным образцам, но зачастую оказывались не совместимыми друг с другом на аппаратном и программном уровне. Были созданы языки программирования даже на кириллице, а в ЭВМ «Сетунь» использовался даже троичный код, расширяющий возможности машины.

Несовместимость различных моделей ЭВМ создавала проблемы всем от разработчиков до производственников. Универсальная программируемость ЭВМ ограничивалась их аппаратной несовместимостью – у всех моделей были разные разрядности процессоров, наборы команд и даже размеры байтов.

К концу шестидесятых годов в руководстве страны и правительстве было принято решение о стандартизации ЭВМ, выпускаемых в СССР, но за стандарт была принята не наиболее удачная отечественная модель, а «высеры» американской научной и конструкторской мысли фирм IBM и DEС. Планируя скопировать у них последнюю на то время модель и используемое программное обеспечение, создать собственную модель ЭВМ по Единой Системе (ЕС). Для серии отечественных малых машин (СМ) была содрана модель с PDP компании DEC.

От многих специалистов на лекциях в завуалированной форме и на факультативе (более открыто и нелицеприятно) слышал неодобрение этого решения. В нашей лаборатории ВЦ института было уже несколько моделей ЕС и СМ ЭВМ, но они не хотели работать с теми параметрами, как планировалось. Некоторые «старики» считали это решение Политбюро и Правительства началом конца отечественной электроники и своего пути развития ЭВМ.

В будущем я, как и многие, считал, что мы всегда отставали от Запада в разработках компьютерных технологий, но окунувшись в эту среду сейчас, понял, что ошибался. Конечно СССР отставал в развитии электронной промышленности и технологиях, но опережал в создании программного обеспечения, поэтому со «слабым» железом держался на уровне зарубежных передовых вычислительных машин. Наши программисты высмеивали американцев, которые не умеют писать нормальные программы.

Почему на самом верху было принято такое решение? В памяти всплыло, что ведомство Андропова обещало завалить наших разработчиков новыми последними достижениями зарубежной науки, электронными элементами и компонентами ЭВМ, а также новейшим программным обеспечением, только копируй. В будущем обвиняли и Косыгина, который проталкивал идею перехода на стандарт ЕС. Тут же всплыла в памяти фамилия сына генерала МГБ академика Гвишиани, который был зятем Алексея Николаевича и по слухам – представителем от Советского Союза в Римском клубе. Надо бы вспомнить подробности об этом Гвишиани, – запланировал.