Шанс. Книга 4

Меня не оставляли мысли о своей роли и целях неизвестных могущественных сил, предоставивших мне память за все последующую жизнь. Хотелось бы верить, что не без моего вмешательства Горбачева «прокатили» с должностью Секретаря ЦК по сельскому хозяйству и тем самым прервали успешную карьеру будущего гробовщика СССР. Однако я не обольщался, догадываясь, что нынешние руководители страны завели экономику страны в такую трясину, что быстро исправить ситуацию практически невозможно.

Я постоянно в свободное время вчитывался в прилизанные статьи партийной и советской печати, пытаясь уловить завуалированный скрытый смысл, сопоставляя и анализируя выкладываемую информацию. Периодически крутил ручку Шарпа, выискивая зарубежные голоса, так как не хотел довольствоваться открытыми источниками информации, подозревая, что наши идеологи о многом умалчивают или не допускают к печати.

Изучая периодику уловил, что Мазуров, заместитель Председателя Совета министров СССР, но только не потерял должность, как должно было произойти в прежней истории, а упрочил свое положение и часто упоминался в прессе. В «голосах» прочили его на место Косыгина. Хотелось верить, что и это произошло из-за моего вмешательства и при поддержке Романова Г. В.

Жалко, если из-за меня погибли Романов с Ксенофонтовым, не самые плохие люди, разделяющие мои взгляды.

Осенью опять в СССР приезжал Тараки, а потом в Афганистане прошел съезд НДПА, где Амина сняли со всех постов и отправили генерал-губернатором в какую-то провинцию. После этого в партийных, военных и государственных органах прошла глобальная чистка от приверженцев бывшего председателя революционного совета, а в стране была развернута обширная Программа примирения. Однако, судя из по нашим газетам и «голосам» в Афганистане долгожданный мир так не наступил, даже не заметно намеков. Постоянно осуществляются провокации и проводятся террористические акты противников официальной власти. Доходит до восстаний в различных провинциях и боев душманов с афганской армией.

Советский Союз постоянно наращивает помощь правительству Тараки. Со страхом и нетерпением я ожидал конца декабря, когда был должен произойти ввод Советской армии в Афганистан и начаться долгая и затратная война, однако к новому году вздохнул с облегчением, когда не увидел и не услышал сообщений об этом. Была какая-то невнятная информация «Голоса Америки» о помощи афганской армии советской авиацией, незаконных бомбежках и действий спецподразделений на территории суверенной страны. Для защиты правительства Афганистана и столицы страны Кабула введен советский мусульманский батальон, сформированный из выходцев наших среднеазиатских республик, одетых в форму афганской армии.

Конечно, я осознавал, что все это не надежно и наши маразматики из Политбюро способны решиться на решительные поступки, способствующие последующему развалу и бедствиям собственной страны. Успокаивало одно, что сейчас страна готовится к проведению двадцать вторых летних Олимпийских игр в Москве, все средства направлены туда и репутация СССР, как миролюбивой страны не лишняя в это время. Однако, США, НАТО или недружественный Китай могут предпринять позднее что-либо, и нашим «ястребам» Устинову, Андропову, Громыко захочется решить проблему с Афганистаном быстро и кардинально, побряцав оружием и введя войска.

Я сам уже опасаюсь вмешиваться в историю из-за не проходящего интереса КГБ к своей персоне. Что там знают или подозревают обо мне? Почему не отстают? Я даже перестал продавать песни Аркадьевичу и не планирую в дальнейшем зарабатывать на иконах с друзьями, чтобы никого не подставлять. Веду себя, как все вокруг, зарабатываю рубли, когда предоставляется возможность, шабаша со Славкой, но и тут перед новым годом настал конец нашей вольнице и анархии на факультативе.

Изменения на факультативе.

Как-то под вечер в нашем Вычислительном Центре появилась комиссия во главе с каким-то профессором, представителями ректората и активно начали выяснять, кто и чем из нас занимается. Борюсик и другие мутные личности исчезли еще до их прихода и больше не появлялись. Вероятно, их предупредили о скорых изменениях заранее.

Конечно, опытных и прожженных студентов с аспирантами уличить в чем-то незаконном не удалось. Все оказались заняты научной или околонаучной работой и я в том числе, хотя до этого ни о чем подобном не подозревал. Вот с неофициальными шабашками пришлось распрощаться. Формального руководителя факультатива, больше занимающегося наукой с такими же энтузиастами и не вникающего, чем занимаются остальные, заменили на чиновника от науки. Теперь все группы должны были заниматься по строго утвержденным планам и под неусыпным контролем, периодически отчитываясь о сделанном. От шабашек полностью не отказались, но теперь все расчеты с предприятиями и организациями проводились официально через бухгалтерию института, а исполнителям доставались жалкие крохи, хорошо если десяток процентов от всей суммы и раз в месяц по ведомости. Все по ленинским принципам – контроль и учет с минимальной оплатой труда!