Шанс. Книга 4

Ну вот и все. В Ленинграде Олимпиада закончилась. Олимпийский Мишка у нас не улетал, и трогательная песня не звучала. Это произойдет в Москве через несколько дней, так как там спортивные состязания еще продолжались.

Я вспомнил, как на днях ко мне во дворе подскочил Миха, парень из соседнего дома:

– Серега! Говорят, у вас в Политехе студенты организовали антиправительственный митинг? Как за границей. По «Голосу Америки» передавали! Ты там был?

У Михи горели от возбуждения глаза и казалось, он приплясывал на месте от восторга.

– Что за чушь? – отшатнулся я. – Не было никакого митинга! Слушай больше всякий бред.

– Так, может ты не знаешь? – увял сосед. – Ведь передавали….

Вот она, антисоветская пропаганды в действии. Распространяют всякие бредни, а находятся наивные люди, которые верят. Я знал, что некоторые студенты были недовольны вынужденным бездействием из-за Олимпиады, так как хотели бы уехать в стройотряды на заработки, но приходилось сидеть в Ленинграде.

Но выходить с плакатами? Бред. Может тут поработал Патрик или его коллеги? Уговорили несколько студентов выйти на подобие митинга для создания картинки, а провокаторы рады глупцам. «Подлецу, все к лицу!» Может действительно так и было? Если так, то студенты просто идиоты. На этом их учеба закончилась. Знал бы, ни за что не допустил. Неужели они не думали о последствиях? Наверху у нас тоже хватает идиотов – исключат балбесов, не понимающих, что пляшут под чужую дудку, а за тем же рубежом завопят о нарушении свободы в Советском Союзе.

Это у них там, за бугром студенты готовы митинговать по любому поводу – о защите лесонасаждений, свободной любви, спасении морских котиков и лишь изредка выступают по серьезным поводам – за снижение платы за учебу, социальных гарантиях студентов…. Но это твоя страна – капиталистическая, сынок! Какие гарантии? Постоят с плакатами, покричат, подадут петицию руководству и разойдутся по барам. Неужели наши идиоты решили быть похожи на тех? Так и раскачивают страну.

Тут же вспомнился знаменитый на всю страну бард, которого не признавали наши чиновники от культуры. У нас, как, возможно, и по всей стране пронесся слух о смерти Высоцкого. От его творчества я не тащился. Слушал, как все, но даже перепевать не пытался, кроме мелодичной песни «Книжные дети». В свое время у меня была его пластинка, купленная по случаю в обычном музыкальном магазине, ребята периодически просили ее поюзать и постоянно удивлялись – где смог ее достать? Помню оттуда «Вдох глубокий, руки шире…», «Корабли постоят и ложатся на курс…». Все же лучше было слушать знаменитого барда с диска, чем хреновейшую энную перезапись с магнитофона. Высоцкий, как актер мне нравился по фильму «Место встречи…» и по фильму о войне, где он играл непокорного водителя. Жалко его. Сгубил себя, как сплетничали у нас – водкой и наркотой, да я сам знал много про него из будущего, но ни с кем не делился.

Никогда не считал себя сентиментальным, но однажды, когда мы сидели с Гулькой в моей комнате, и я от безделья вертел настройки своего Шарпа на коротких волнах. Неожиданно из динамиков послышалось:

When I find myself in times of trouble…

Услышав знакомую мелодию, почувствовал, как покрылся мурашками, и тут же вспомнился школьный танцевальный вечер. Я на не сгибающихся ногах иду и приглашаю на танец девочку, которая до безумия нравилась мне тогда. Держу бережно в руках девичье тело и не могу выговорить ни слова из-за волнения от близости с желанным человеком.

Вспомнив, то мое состояние, пригласил на танец Гулю. Кружусь с ней в середине комнаты под звуки Let it be знаменитых Beatles и не отвечаю на ее удивленный взгляд.

Тогда в школьном вокально-инструментальном ансамбле рулили Маринкин Вовка и Юлькин Серега (будущие мои конкуренты и соперники). Они, как лидеры школьного ВИА определяли репертуар и сами пели. Несмотря на то, что Beatles к тому времени распался, но его песни оставались популярными. Тогда я не обращал внимания на плохие инструменты ансамбля, отвратительную акустику спортивного зала, где проводились школьные танцевальные вечера, отсутствие профессионализма у исполнителей и неверный текст песни, переписанный с голоса. Мне, да и многим ребятам казалось, что наш ансамбль поет лучше заводского или городского ВИА, и репертуар у них более подходящий для молодежи.

– Школу вспомнил, – с грустью сообщил я Гульке, когда песня закончилась и магнитола залопотала на иностранном языке.

– Мне тоже нравилась эта песня. Танцевали под нее с девчонками, – призналась подружка.

Иду к своему подъезду вдоль дома, вспоминая свое состояние тогда, танец с Гулькой и размышляю: Почему тогда меня так торкнуло? Ностальгия по школьным годам? По ушедшей любви? Трогательные воспоминания о детстве? «Куда уходит детство?» – в голове зазвучала Пугачиха.

– Парень, помоги, пожалуйста! – прервал мои размышления мужской голос.