Шанс. Книга 4

В комнате царил полумрак. На столе горела одинокая свеча, стоящая перед зеркалом. Рядом стояла миска с водой, а справа от хозяйки лежала колода потрепанных карт.

– Знаю твою проблему девонька, – неожиданно густым низким голосом произнесла ведунья, не спуская глаз с Тани. – Сначала я узнаю все про этого парня, – пояснила всем хозяйка и обвела взглядом остальных женщин.

Тетя Валя напряженно смотрела на Ведунью, а Танина мама – с испугом.

Макаровна забормотала неразборчиво молитву или заговор. Неожиданно, Тане показалось, что пламя свечи колыхнулось, а стекло зеркала подернулось рябью, как вода.

Показалось, – успокоила себя Таня и тихонько выдохнула. Огонек свечи мог колыхнуться от дыхания окружающих или сквозняка. Только сейчас она заметила, что напряжена и даже забыла дышать – настолько на нее повлияла окружающая атмосфера.

Между тем гадалка, продолжая бормотать начала раскладывать карты, периодически поглядывая в зеркало через пламя свечи.

– Сильный…, дорога…, опять…, казенный дом, опасность…, снова путь, смерть…, казенный дом, снова опасность от другого человека, вроде служивого…, – бормотала старуха, рассматривая карты.

– Тюрьма, что-ли? – ахнула Танина мама, прижав руку к губам.

– Не мешай, – буркнула старуха, недовольно посмотрев на нее, но снизошла: – может и тюрьма, а может и похуже…, – продолжила выкладывать карты из колоды и бормотать:

– Вновь казенный дом, люди служивые…, беда…, тревога на сердце…, любовь есть, но далеко, – коротко взглянула на Таню и вернулась к картам.

Неожиданно она замерла, отбросила колоду и смешала карты, выложенные на столе.

– Всё! – решительно объявила гадалка и уставилась в одну точку.

Все в недоумении замерли.

– Антонина Макаровна, что вы узнали? – осторожно поинтересовалась тетя Валя. – Что-то нехорошее?

Ведунья пошевелилась, передернула плечами и обвела всех тяжелым взглядом.

– Зря вы пришли ко мне, – заявила низким голосом и остановила взгляд, на сидящей рядом Тане.

Даже ее зрачков из-за сумрака в помещении не было видно. У Тани пробежал озноб по спине от этого пристального немигающего взгляда.

– Не буду я его привораживать. Необычный это человек. Как бы беды мне не принес! Опасно заступать ему дорогу. Зря я с вами связалась. Держись девонька от него подальше. Погрелась рядом и пусть идет своей дорогой. Не твой он! У него свой путь, и все, кто рядом с ним сильно рискуют, а тех, кого захочет, он может покарать. Не хочу вмешиваться я в его судьбу. Он сам сильный и имеет сильных покровителей. Не знаю, людей или кого еще? – покачала головой старуха, по-прежнему не отводя глаз от девушки.

– Все! – решительно заявила она и, будто придя в себя отшатнулась от стола.

Пламя свечи вновь задрожало.

– Забирайте все и уходите! – распорядилась старуха решительно, не прикасаясь к принесенным фотографиям и расческе. – Никому не говорите, что я вам сообщила, а то беду накличете на себя и меня заодно. Зря я с вами связалась, – повторила она, сокрушаясь.

По дороге домой тетя с мамой тихо переговаривались, а Таня размышляла об увиденном и услышанном. Что же Сережка из себя представляет? Она то знает, что он добрый, хороший, талантливый. Пусть он временно с ней, зато весь, полностью ее! А она уж окружит его заботой и любовью. Растворится в нем и его растворит в себе без всяких приворотов. Пусть на час, на неделю, месяц, но ее! Из памяти же никуда не уйдут воспоминания о счастливых часах, проведенных с ним! А там дальше, дай Бог, еще увидится она с ним.

Внезапный отъезд.

Ремонт дома был практически закончен. На фундамент и замену нижних венцов потребовалось шестнадцать дней. Осталось отремонтировать крышу. Шифер уже был закуплен и привезен. Задерживала пилорама, на которой были заказаны брус на стропила и доски для обрешетки.

Когда мы приводили территорию стройки в порядок, стаскивая старые бревна и доски в общую поленницу на деревенской дороге появился молодой милиционер с погонами старшего лейтенанта и с планшеткой в руке. Удовлетворенно взглянув на дом, посмотрел на меня и уточнил:

– Сергей Соловьев? Мне надо с вами побеседовать. Где это можно сделать?

Чеченцы продолжили работу, неодобрительно и с опаской косясь на представителя власти, а я пожал плечами.

– В этом доме бардак, пойдемте на лавочку, – кивнул я на Танин дом. – Там сейчас никого нет, – пояснил.

Милиционер с удовольствием вытянул ноги в запыленных хромовых сапогах, снял фуражку и вытер носовым платком лоб.

– Ну и жара! – пожаловался и взглянул на меня.

– Я местный участковый, Добряков Юрий, – представился. – Давай Сергей, по-простому общаться, – предложил с улыбкой и пояснил: – Я ничего плохого про тебя не слышал и претензий не имею. Знаю, что наших пьяниц укоротил. Поделом им. Давно пора их закрыть, хотя бы в ЛТП, но руки не доходят.

Я вопросительно посмотрел на него – зачем же явился?

– Хорошо, сделал, что дом взялся ремонтировать. Елизавета Федоровна с Таней и мои родственники, дальние, – пояснил с улыбкой. – Я не буду спрашивать – откуда у тебя деньги? Не мое это дело, пока, – продолжил сбоку рассматривать меня.