Шанс (Коммуналка)

Настораживало одно: точное место «грабежа». То есть, вор знал, где искать. Возможно, не знал – что. Следовательно, либо он подслушал, либо подсмотрел, либо ему рассказали о снах Алевтины. Кто?

– Аля, кто знал в подробностях ваши ночные похождения?

– Витя, вы и Анна Сергеевна с Ядвигой. Все.

– Понятно. Могу поручиться за всех оптом, – Беркутов задумался.

– Остаются соседи? – вроде как спросил, но при этом утвердительно кивнул головой Маринин.

– Остаются…

– Теоретически можно подслушать….,– в голосе Али звучало сомнение.

– А практически – нет. Мы же с тобой все время разговариваем нормальным голосом, разобрать слова через стену или дверь невозможно.

– Тогда как?

– Есть у меня бредовая идея, – Качинский, который все это время молча сидел на корточках перед печкой, встал и повернулся к остальным.

– Но, обсуждать мы ее будем вне этих стен, – спокойно произнес Беркутов, показывая кивком на дверь.

– Я закрою, – Аля вышла последней.

За кухонным столом в квартире Беркутова и Галины разместились все. Запах подогретых в микроволновке пирожков и сваренного в большой турке кофе, скорее будоражил желудки, чем умы, и на какое-то время всем стало не до обсуждений.

– Все наелись? – немного грубовато спросил Беркутов и тут же поймал на себе возмущенный взгляд жены, – Давайте, поработаем. Иван, излагай.

– Я должен для начала, наверное, нарушить данное Эмилии Фальк слово, и рассказать еще об одном сюрпризе, который она вам, жильцам, приготовила, – Качинский посмотрел на Алевтину и Маринина, – Вы, наверное, уже задавались вопросом, где она взяла деньги, чтобы выкупить у соседей их комнаты?

– А я об этом как-то даже не подумал, – Маринин пожал плечами.

– А я думала, что квартира всегда принадлежала ей целиком. Это что же, коммуналка бывшая?

– Когда-то действительно весь первый этаж занимала семья Фальков. Но, потом власти их уплотнили. Короче, квартиру полностью Эмилия выкупила только в 2005 году.

– А деньги?

– Все это время она открывала один тайник за другим. Да, в каждой комнате была своя «захоронка», их устроил еще прадед Эмилии. Она при жизни выпотрошила четыре, – Качинский замолчал.

– А комнат пять, – констатировал Маринин.

– Да. Пятый тайник и есть сюрприз для того, кто его найдет.

– Не понимаю. К чему такие сложности? Почему бы просто не сказать об этом тому, кто через год станет хозяином квартиры? – Аля пожала плечами.

– А через год я бы и рассказал, как она и просила. Но, вдруг кто-то из вас случайно бы наткнулся на него?

– Стоп. Так в печке у меня в комнате и есть тот тайник? Или это один из уже опустошенных Эмилией? Тогда тот, кто залез туда вчера, ничего там не нашел? Ничего не понимаю!

– В вашей комнате, Аля, Эмилия ничего не трогала. Комнату эту вам она выбрала сама. Я думаю, ей хотелось, чтобы именно вы нашли припрятанное.

– Но, я не собиралась разбирать печь по кирпичику! Если бы не сны…

– Сны? – Качинский вопросительно посмотрел на Алю.

Рассказ Алевтины поверг Качинского в шок.

– Я было предположил, что у Эмилии все же нашлись наследники. Осведомленные…Но, Эмилия бездетна. Так она, по крайней мере, говорила. Тогда я подумал вот о чем: она ничего не знала про своего отца, сбежавшего в семнадцатом за границу. Предположим, он устроился удачно, мог и жениться и детей еще, кроме Эмилии зачать…

– Во всяком случае, то, что он какое-то время жил в Германии в Кульмбахе, уже известно, – сказала Галина.

– Что, Карташов вернулся? – спросил Беркутов у жены.

– Нет, пока только звонил Ляльке. Сказала, что его друг Курт Зигель нашел следы Яна Фалька именно там. Приедет Карташов в конце недели.

– Галя, расскажи всем, что известно про семейство Фальков, – попросил Беркутов, видя недоуменные лица гостей.

– Ну, во-первых, я должна вам сказать, что с самого начала, когда еще Эмилия затеяла это завещание и пришла с этим ко мне, у меня практически сразу возникло желание использовать историю их семьи в книге. Она, в принципе, согласилась, но, как-то без интереса, потому, что считала, что никакого детектива, интриги в их семейной эпопее не было. Все банально просто – семья распалась только потому, что пришли к власти коммунисты. И вернуться отец не смог или не захотел, это уже не важно. Но, меня несколько насторожило то равнодушие, с которым Эмилия вспоминала свою семью. Неужели ей не интересно было бы встретиться с отцом, будь тот жив? Я ей задала все же этот вопрос. И получила странный ответ, что, мол, если он сам не искал с ней встреч, значит, на это у него были причины. Все, тема закрылась.

– Да, но моя любопытная жена…Да еще и ее сестрица Ляля…

– Да, Беркутов, твоя любопытная жена! Мы с Лялькой полезли в архивы. И не нашли ничего, кроме художественного очерка Евы Бун.

– Да, я его тоже отрыл в Интернете накануне встречи с Эмилией, – вставил Качинский, – Но в нем, как мне показалось, скорее фантазии самой Евы на тему, как жили «бывшие».