Шанс на бессмертие (СИ)

Глава первая

Вот одна из тех историй,

О которых люди спорят

И не день не два, а много лет.

Началась она так просто

Не с ответов, а с вопросов,

До сих пор на них ответов нет:

Машина Времени «Замыкая круг»

Я почувствовала его взгляд спиной. Мурашки побежали вниз по позвоночнику, заставив меня чуть прогнуть спину и откинуть волосы назад, так что их концы вызвали щекотку меж лопатками даже через тонкую ткань хлопкового свитера. Его взгляд был таким ощутимым, словно бы я вошла в облако прохладного тумана, и он каплями оседал на коже и волосах. Казалось, его взгляд можно было вдохнуть, ощутить его аромат и терпкую пряность на языке.

Я знала, что этот момент скоро настанет, но готова к нему не была. Я думала, каким он будет — этот момент. Тысячекратно прокручивала в голове встречу, но не ожидала, что так отреагирую. Повернула голову в сторону их стола. Каллены. Безупречно-прекрасные, однообразно-разнообразные в своем хищном великолепии. Но взгляд цеплялся за него. Он не был рыжим, скорее медово-каштановым. Не был худ, скорее жилист. И, конечно, он был прекрасен. Смазлив, но не изнежен, острые углы достаточно массивного для этого лица подбородка и острые же скулы. Тонкие губы, крупный рот, прямой нос с тонкими крыльями. Про таких говорят — порода. Про них всех можно было сказать — порода. Породистый вампир, — и я мысленно приподняла уголок губ в усмешке. Внешне же — беспечно рассматривала самого опасного хищника, существующего на земле. Я не пыталась прикрыть свой интерес. Такие как Каллены давно должны были привыкнуть, что на них пялятся. Он тоже неотрывно смотрел на меня. Я приподняла брови и отсалютовала ему соком. Он отвернулся, а невесомая малютка рядом с ним расхохоталась, и её смех был похож на перезвон хрусталя, когда чокаются бокалами.

«Не дергай тигра за хвост», — подумала я, отворачиваясь и прислушиваясь к трескотне Джесс о Калленах. Голос у Джессики был противным. Я не любила такие голоса. Слишком много резких и высоких нот, слишком много приторности и щебетания. Но Джесс была источником сведений. Неиссякаемым. Сведений, которые следовало тщательно фильтровать. И делить потом на три. Рядом с Джесс сидел Майк — безголовый красавчик, от которого пахло модным одеколоном. Мальчик-зайчик. Он слишком напоминал мне актёра из сериала моей юности — Друзья. Точнее его персонажа — Чендлера. Не знаю чем, мимикой или жестами. Но в сумме с некоей наигранностью и преувеличенной внимательностью — раздражал невероятно. От него и Эрика, ещё одного парня из компании, хотелось обрызгаться спреем, как от насекомых. Пускай жужжат, но не подлетают ближе.

Но это происходило в моей голове. В реальности большинство саркастичных реплик оставляла при себе. Я шутила, заразительно улыбалась, и была душой компании. Это всегда мне удавалось. Люди любят весёлых, лёгких и беззаботных. Люди любят, когда их хвалят за мелочи и делают комплименты. Особенно когда они правдивы. А я никогда не врала и сильно не преувеличивала в похвалах. Ведь у Джесс, действительно, хороший вкус в подборе одежды, а Анжеле идут её очки. Эта оправа подчеркивает невероятные глаза девушки.

Мы пообедали, хотя для меня это было не так просто, влиял остаточный флёр от взгляда заинтересованного вампира. Я достала термокружку и отхлебнула кофе. В школе его не давали, а я слишком любила этот напиток, как и аромат. Нота кофе присутствовала и в моих духах. Это был запах максимально похожий на любимую мною «Хорошую девочку», до выхода которой ещё много лет, хотя и не такой ванильный. Интересно, пользовалась ли книжно-киношная Белла духами?

Сегодня решающий день. Именно сегодня Изабелла Свон встретит любовь всей своей жизни.

Я шла к кабинету биологии, одетая в предвкушение. Трепетала. Человек, при большом на то желании, может убедить себя в чём угодно. Тому множество примеров в психологии. У Беллы была любовь с оттенком Стокгольмского синдрома, а как будет у меня? Я уже много лет знала, что Эдвард Каллен — моя судьба. И ничего не имела против. Мало кому в жизни везёт на такую книжную, сказочную любовь. Преданную и искреннюю. Хотя, как оно будет здесь? Белла Свон была жертвенной, нежной и трепетной. Она будила желание её защищать, её психика была травмирована, ведь все мы родом из детства, и она слишком долго не могла поверить в то, что её можно любить. Тем более, что её может любить некое высшее существо, каким Эдвард представал перед Беллой. «Трудно быть Богом, Эдвард?» — с такой мыслью я шагнула в кабинет биологии, где уже ждал меня Он.

Я видела, как он глубоко вдохнул мой запах, вентилятор, оказавшийся за моей спиной, обдувал шею. Глаза вампира были темны, и зрачки нереально расширены, как после атропина. Это было страшно. Это было остро и завораживающе. Я почувствовала, как внизу живота словно сжалось и потянуло. Я всегда чувствовала это, смотря вниз с высоты. Что ж, Эдвард, ты моя высота?