Шансон для братвы

– …Прокурор тут ни при чем, все его зам Воробейчик бананит, – доложил Ла-Шене, бывший оператор студии “Ленфильм”, попавший в вытрезвитель почему-то в костюме французского придворного времен Людовика Четырнадцатого и записанный в протокол под звучным именем Жан-Поль Ла-Шене. В жизни его звали Игорь Берсон. – Какой интерес, пока не разобрались. “Уголок” после морфина и “волосатой травки”, – Ла-Шене усмехнулся, – особо дел не крутит. В основном из хаты не вылезает. Телефон на прослушку поставили, но там лажа – он по “дельте” говорит.

– Но, значит, есть какие-то дела! – Денис ударил кулаком по раскрытой ладони.

– Есть, но пока не знаем, – развел руками Гоблин – рост два метра пять сантиметров, вес сто шестьдесят килограммов, копыта неизвестно какого размера. В далекой сибирской деревне, откуда он был родом, когда застревали машины, вызывали его, а не трактор. В армии, где он попал в воздушно-десантные войска, долго ломали голову, какое же ему дать оружие. В результате вручили ручной пулемет, у которого была снята предохранительная скоба спускового крючка, иначе палец не пролезал. С парашютом он так ни разу и не прыгнул, хотя очень хотел. Командование опасалось, что обычный не выдержит, а грузовой на людей не прикрепляют. Так Дмитрий Чернов и смотрел с тоской на раскрытые купола сослуживцев в синем небе, зато получил благодарность за оригинальное “снятие часового” условного противника. Гоблин проявил смекалку и плечом с упора свалил караульную вышку. Бедного часового потом долго лечили от нервного потрясения.

– Что же там быть может? И наркота тут при чем? – вслух размышлял Денис.

– Я говорил, не в этом дело, – сказал Садист. – Травка и стекло – это так, на халяву деньжат срубить. Побочный промысел…

– Но тогда получается, что основной интерес – в Выборгском районе. А почему он в Петроградском живет?

– Подальше от места работы, – высказал мнение Паниковский.

Комбижирик согласно кивнул.

– Может, этого “птичника” того?.. – предложил Горыныч.

– Ага, конечно. Ты еще, для верности, прокуратуру взорви, – съязвил Денис, – опять теракт получается. И что вас все время в эту сторону тянет? Тебя, Толика – Про Циолковского я вообще не говорю – он просто активист “Хамаза”, Ди-Ди Севен в последнее время к масштабным операциям стал склоняться – Может, вам для соединения теории с практикой в Палестину на годик рвануть? Там вроде опять тусняк намечается, евреи с арабами глушить друг друга будут. Тут и вы в тему заедете, бригада русских монстров-распылителей. Полкоманды на одной стороне, половина – на другой, чтоб по-честному… Боюсь, всем там туго придется. Главное, вместо газавата “растратами с криком”* не увлекайтесь, будете золотые лавки шерстить, по глазам вижу…

– Может, “уголка” спровоцировать? – Садист посмотрел на Дениса.

– Можно, но тут вы большие специалисты.

– Не преуменьшай и своего опыта – Всем подумать надо. А пока вот что: кто-нибудь из наших штурмовиков* сработает, на улице к его пацанам заведется, типа, из соседнего кабака отморозки. Район не его, вот и пристали – Понервируем чуток…

Рыбаков сходил в прихожую за оставленными в кармане куртки сигаретами и вернулся к разговору. Дмитрий охотно согласился на встречу, никто им не мешал – Жену с дочерьми он отправил на месяц в Испанию.

– А что вообще из бумаг в деле есть?

– По существу – ничего, – Огнев покрутил сигарету. – Все дело – сплошной кошмар из безумных протоколов. Колюня подсунул два каких-то ксерокса, якобы мои расписки. В дело-то пришпилили, а теперь барбосик* Султанов не знает, что и делать… Протоколов, как они появились, нет, откуда взялись, непонятно, почему ксерокопии, тоже никто не знает. Почерковедческую не сделать…

– Конечно, это же ксерокопии. Бред…

– Ну, а я что говорю? Показаний свидетельских напихали, и все. Из доказухи просто ничего, ноль, можно сказать даже – с отрицательным значением…

– Во дают! И по этому фуфлу тебя уже второй год мурыжат?

– А ты думал… Они же, кретины, мне даже обвинение перепредьявить не смогли, когда срок расследования продлевали – Там такая путаница у “свидетелей” – один одно лепит, другой – совсем не то. По их словам, я то доллары брал, то рубли, то вообще какие-то сертификаты…

– А придурок Ковалевский чего говорит?

– Ну-у! Это песнь песней… Колюня орет, что я у него сто тонн баксов в два захода взял. Раз тридцать, еще раз – семьдесят. С перерывом в неделю…

– Аферисты так не работают. Ты бы взял сразу одну сумму, и все… Второй раз никто не рискует…

– Это ты так понимаешь, и вообще, нормальные люди… А менты, с кем мне довелось обшаться, не соображают. Сколько следаков я видел, так, считай, каждый себя великим розыскником мнит. Один только нормальный был, да и то ему месяц дали поработать, он только Колюню приживать стал – все, дело в прокуратуру забрали, родственничек его постарался, Воробейчик… Там еще смешнее было – пока я в камере сидел, новый “терпила” объявился, я у него тоже, оказывается, три штуки баксов стянул, за месяц до Колюни…

Рыбаков покачал головой.