Шансы есть…

Но по зрелом размышлении – нет. Если поделиться этой историей с Вансом, она его отнюдь не утешит. Чтобы рассказать ее честно, придется объяснять, как все они сидели на террасе, на проигрывателе – “Криденс”, они пьют пиво, лениво передают по кругу косяк. Ладно еще б история эта проиллюстрировала, что им бы и в страшном сне не помстилось причинять ей вред, наоборот – они служили ее защитниками. Но уму Ванса, несгибаемому, как дышло, от этого отнюдь не стало бы легче, представь он себе, как его невеста сидит на террасе, пьет пиво, слушает музыку протеста и курит траву с компашкой клятой хипни. А кроме того, не подайся она с ними на остров вообще, ее б не пришлось и защищать от мерзкого соседа.

Вероятно, лучше всего было б объяснить, почему Джейси решила провести эти выходные с ними. Она не стремилась устроить себе праздник перед свадьбой, вовсе нет. Ехать с ними ее уговорил Тедди – в надежде, что все вместе за эти три долгих дня они уговорят Мики сбежать в Канаду, а не являться на службу. Она-то умоляла его, считай, безостановочно с того вечера, когда все получили свои призывные номера. (“Но ты же на самом деле никуда не пойдешь, правда? Подтверди мне, что ты не такой глупый”.) В последние месяцы перед выпуском и Тедди давил на Мики, чтобы тот пересмотрел свои возможности, сколько бы пользы это ни приносило. Ну как спорить с человеком, признающим правильность всех твоих доводов? Да, соглашался Мики, война и глупа, и безнравственна. Нет, у него нет никакого желания ни убивать, ни быть убитым, и уж точно – не в парилке джунглей на другом краю света за дело, которое никто не обеспокоился даже сформулировать. Да, уехать в Канаду было б умно. Нет, его не волнует, что его сочтут трусом.

– Но тогда зачем же, Мик? – молил Тедди. – Объясни, зачем тебе поступать так неправильно и тупо, если ты можешь поступить правильно и умно?

– Потому что я так сказал.

Вот к чему все это свелось. Отец Мики, Майкл-старший, ветеран Второй мировой, ненавидел свою службу в армии до последней минуты, но гордился тем, излагал он сыну, что сделал то, что должен. “Если зовут – отвечаешь. Не задаешь вопросов зачем. Оно не так устроено. Всегда было устроено иначе. Страна зовет – ты отвечаешь”. По профессии водопроводчик, он по всем статьям был мужиком порядливым и без туфты. Грубый и необразованный – это да, но и соль земли в придачу. Вкалывал на своей работе по сорок часов в неделю, как профсоюз постановил, а затем почти всякие выходные левачил, чтоб его большой семье удавалось сводить концы с концами. В детстве Мики растили не столько измотанные родители, сколько старшие сестры, поэтому лишь много позже, уже после того, как уехал учиться в Минерву, они со стариком стали близки – что странно, если вдуматься. Во времена, когда столько отцов и сыновей все больше оказывались на ножах, эти двое сковали между собой такую глубокую и крепкую связь, что и сами удивились.

Потому-то внезапная смерть отца летом после первого курса ударила Мики, как кувалда в основание черепа. Крупный здоровяк, как и сын, Майкл-старший обедал со своей бригадой у стойки в местной забегаловке, а когда настала пора возвращаться к работе, все поднялись со своих табуретов, а он нет – пятью секундами раньше у него не выдержало сердце. Оказалось, он давно уже знал, что может произойти нечто подобное, но ни слова никому не сказал. Ни жене, ни взрослым дочерям, ни сыну. Нет, последнее Мики он сказал: “Страна зовет – ты отвечаешь”.

Но, опять же, – не-а. Ничего такого не произвело бы впечатления на ура-патриота Ванса, кому либо всё, либо ничего. Он не мог бы себе представить, а уж тем паче – одобрить, что его невеста поехала на остров специально, чтобы уговорить Мики стать уклонистом. Да и портрет Майкла-старшего, какой Тедди мог нарисовать, вряд ли вызвал бы восхищение Ванса. Если уж на то пошло, он бы предоставил еще одну улику, как будто и без того их мало, что этому сынку простого работяги никак не следовало влюбляться в такую девушку, как Джейси.