Шантаж

Валера забрал мой чемодан, а свободной рукой схватил мои пальчики и сжал… совсем не легонько, чувствительно, точнее чувственно, выдавая страсть, которая в нем сидела. Внизу живота случился жаркий толчок. Во мне тоже есть эта непонятная страсть, и как от нее избавиться, непонятно.

Довженко потащил меня к серебристому внедорожнику.

— Ты приехал сюда на своем авто?

— Нет, взял тут напрокат.

Конечно, Валера чертовски предусмотрительный малый.

Выпустил мои пальцы из своей лапищи, галантно распахнул автомобильную дверцу. Неторопливо села в кресло. Через несколько секунд, запихнув мой чемодан в багажник, ко мне присоединился Довженко. Сразу стало нечем дышать. Ключ зажигания так и не повернулся в замке… В салоне повисла тишина. Не выдержала, посмотрела, почему мы не едем, и сразу же наткнулась на ответный взгляд. Там по жидкой лаве желания нетерпеливо плясали черти. Много чертей, со всего ада собрались, чтобы хорошенько меня разогреть.

— М-мы не п-поедем? — голос от такого пекла дрогнул.

— Позже, — хрипло сказал Довженко, запустил руку в мои волосы и притянул поближе к себе. Задохнулась жаром ещё до того, как мужские губы коснулись моих, а потом расплавилась под их настойчивым напором.

«Валера, Валера, я буду нежной и верной», — заиграла в голове нехитрая попсовая песенка. Что за глупость?! Как можно быть нежной к шантажисту?! Как можно быть верной, будучи замужем за другим?!

Довженко уткнулся носом в мою шею, жадно втянул ноздрями воздух. Словно не может мною надышаться… От его близости я тоже чувствовала себя выброшенной на берег рыбой, дышала шумно, урывками.

— А теперь поехали…

Валера отстранился, ключ зажигания провернулся, машина медленно тронулась со стоянки.

— Надеюсь, мы будем жить в разных номерах.

— Надейся.

— Валера, я серьезно…

Глянул хмуро, между бровей залегла недовольная складка.

— Если серьезно, то в разных, но я намерен постоянно обитать в твоем за исключением того времени, пока ты будешь на процедурах.

— Зачем эти процедуры?.. Я ведь полностью здорова…

— Ты сама говорила, что Сергей не дурак, все должно быть убедительным, поэтому придется лечиться, принимать радоновые ванны, делать всякие полезные для женского здоровья орошения. И еще, нас не должны видеть вместе, поэтому я сейчас высажу тебя за поворотом, дальше потопаешь регистрироваться и устраиваться одна. Каждый день надо будет делать твоему мужу фото, как ты, бедненькая, чтобы порадовать его еще одним наследником, усиленно лечишься и скучаешь.

— У тебя совсем нет совести? — удивилась я.

Красивое лицо Довженко было абсолютно непроницаемым.

— Странно такой вопрос слышать от тебя… Ты ведь, насколько я знаю, живешь в свое удовольствие на деньги, которые зарабатывает муж, и при этом активно наставляешь ему рога.

— Ты вынуждаешь меня, а сам сознательно каждодневно врешь и предаешь человека, благодаря которому живешь безбедно!

— Любовник у тебя был и до меня. Поэтому не стоит прикидываться святошей, милая. Тем более, в тебе меня интересуют совершенно другие аспекты. Думаю, ты большая девочки и не будешь спрашивать какие.

— У тебя ширинка вздулась.

— Красноречивее всяких слов, — нагло улыбнулся Довженко и снова черти похоти заплясали в его серых глазах.

Такую страсть в свой адрес я, кажется, никогда не чувствовала. Она смущала, сбивала с толку и одновременно завораживала.

Наконец мы остановились возле резных ворот комплекса «Мацеста».

— Дальше сама… Я приду к тебе после ужина, встретишь меня в чем-нибудь голубом?

Внизу живота снова случился жаркий толчок

— Голубом? — удивилась я.

Серые глаза опять смотрели в неведомую пропасть, словно сквозь меня.

— Да-а-а, — протянул Валера. — И распусти волосы, пусть они плещутся по плечам.

— Но у меня нет такого платья.

Мужские брови который раз хмуро сошлись у переносицы. Тряхнул головой, словно пытаясь избавиться от наваждения.

— Тогда будь с распущенными волосами и полностью голая.

***

Всю сегодняшнюю ночь она будет моей… Эта мысль отзывалась приятным удушающим спазмом внутри тела. С распущенными по плечам медовыми волосами, которые я буду наматывать себе на руку, вынуждая Ирину запрокидывать голову… Буду целовать ее тонкую шею и без устали долбить жаркое нутро, вызывая эротические завывания этой недостижимо прекрасной женщины, которую на время я смог полонить. Средства, правда, избрал самые мерзопакостные… Но уж какие есть, какие возможны при данных обстоятельствах.

В ее номере я установил камеры, даже в ванной комнате, и теперь мне будет известен каждый шаг, каждый чих Ирины Горяиновой. Паучара во мне тащился, наблюдая за своей жертвой.

Вот царевна-лебедь зашла в номер… присела на огроменную кровать (хороший выбор, есть где порезвиться). Долго сидела, словно в ступоре, даже не пытаясь разбирать вещи. Потом ожила, вытащила из сумочки телефон, видно, вспомнила, что нужно позвонить любимому мужу.

— Сережа, я добралась.

Заскрежетал зубами… Как глупо ее ревновать! Я ведь изначально знал, что она принадлежит другому.

— Да, уже устроилась… Зима в Сочи намного приятнее, чем в нашем городе.