Шантаж ниже пояса

– Ещё минуту назад я предрекал самые страшные кары и наказания, которые обрушу на чёртового шутника сразу же, как только его найду, но…

Я знала, о чем он думал. С самого детства мы были близкими друзьями. Поддерживали друг друга, терпели несносный характер. Когда от Джеймса все отвернулись, я осталась рядом, не бросила его и во время войны, хотя могла преспокойно уехать на континент к родителям. Я обретенная, та, в ком проснулась магия. Таких, как я, презирали, словно мы что-то у кого-то украли, но Джеймсу плевать. Он защищал меня и мне подобных в войне за независимость. Джеймс был предводителем, а я его правой рукой. Многие бы сказали, что я осталась в Кёрнеле из-за Брана, но влюбленность в лучшего друга Джеймса была каплей в море верности, которую я испытывала к нему самому. Все самые ужасные, прекрасные и обыденные события, все было связано с ним. Только ради него я готова пойти на любой поступок, даже преступление. Мы общались и спустя пять лет после выпуска из Академии. Даже его гарем не был причиной раздора, все-таки потерянные надежды на семейное счастье давали о себе знать. Но у всего есть граница и пора подвести её и Джеймсу. Он зарвался.

– Зачем? – повторил он снова, прерывая мысленный полет в прошлое.

– Мне надоело, что ты постоянно портишь престиж нашей страны! – заявила я, также громко грохнув кружкой об стол. Правда, силы были не равны и стол остался стоять на месте, даже не дернувшись, а вот меня трясло. Особенно, когда его упрямое, красивое лицо надело маску недоумения.

– Ты – Джеймс Торрент, кавалер Ордена Атлантиса первой степени, лауреат Премии мира, посол мира в Африке и Аргентине, символ Атлантиса, чуть ли не крупнейший меценат страны, спонсор строительства начальных магических школ по всей Европе и интерната для сирот, соучредитель компании по производству двухсторонних порталов «Победа», и я уже не говорю о должности главы отдела Мистериата и всего прочего. И что ты после этого сделал?

– Что? – тупо повторил Джеймс, порядком ошарашенный.

Я перевела дыхание после пронзительной речи и выпучила глаза на недоуменное небритое лицо Джеймса. Лицо красивое, с четко очерченными скулами и самыми прозрачными зелеными глазами, которые только приходилось мне видеть в жизни. С глазами, бесящими меня неимоверно!

– Позавчера ты трахнул пресс-атташе посольства Норвегии прямо на столе посла! – взорвалась я, не в силах сдержать крик, и мне было все равно, что обо мне подумает фифочка со второго этажа.

– Так ты же сама поручила мне наладить отношения с норвежцами, – легкомысленно хмыкнул Джеймс и пожал крупными плечами. Я оценила это жест и невольно засмотрелась. В школе он был щуплым, а сейчас разросся и в плечах, а может и еще где.

– Кто же знал, что так получится? – тем временем спросил Джеймс и налил себе кофе, которое я любезно оставила на столе.

Наблюдая за его спокойным ухмыляющимся лицом, я не выдержала и заголосила:

– Но не таким же, итить тебя об стену, образом! Да над нами весь мир смеётся! Норвегия выдвинула ноту протеста! После войны не прошло и пяти лет!

А вот тут Джеймс кажется обиделся, словно был повод:

– Хей! Ты так говоришь, будто я её изнасиловал! Да чтобы ты знала – между нами всё было по обоюдному согласию! Мы мило пообщались за чашечкой кофе, а потом…

Я зажала уши ладошками, не в силах это слушать, и замотала головой. Я не могла поверить, что он так спокойно говорит о сексе. Для меня секс был священным действием, лишь одного любимого Брана пускала я в себя. После расставания даже не помышляла о близости, пока не полюблю, а этот, что называется, кобель, был просто ненасытен. Страшно представить, сколько женщин он вскрыл своей живой отмычкой.

– Нет! Я не хочу это слушать, чёртов ты кобель! Что у тебя за манера такая – постоянно трахать чьих-то помощниц?! Я тебя за Элис ещё не простила!

Элис, к слову сказать, была помощницей главы Отдела международного сотрудничества, то есть моей. Я их застала за самым интересным, забыв на работе магический амулет, защищающий от ментального воздействия. Несказанно удивившись, я смотрела, как превратив стол в кожаный диван с цепями и наручниками, Элис прыгала на Джеймсе, словно коза на пастбище, и еще так мерзко мекала на каждом толчке, что в миг захотелось рассмеяться. Бррр.. Я сначала решила не прерывать столько страстного совокупления, но подумав (конечно, ревность ни при чем), прокричала: "Вальтамас вернулся!", и без зазрения совести выскочила из кабинета, не забыв призвать магией амулет. Воспоминание о том, как раскрасневшаяся Элис слетала с члена Джеймса, а он сам с елдой наперевес вскочил с дивана, еще долго грело меня одинокими ночами.

– Значит, ты считаешь, что я порчу имидж страны? – не стал ворошить прошлое Джеймс. – И именно поэтому нацепила на меня эту хрень?!

– Да! Главный символ страны должен во всём подавать пример жителям этой страны, – я кивнула, словно убеждала саму себя. – В частности, он должен быть примерным семьянином, а не кобелём, сующим свою палку во все окружающие его объекты женского пола.