Шантаж от Версаче

— Слушайте, я сейчас попробую найти его визитку, и то, что в ней написано, равно тому, что я знаю. Подождите, — бросил он, выходя из гостиной.

Похоже, Кис все-таки достал этого Андрея и выдержка, которой тот хвастался, начала изменять ему. Кис злорадно хмыкнул.

Андрей вернулся с кусочком картона и протянул его Алексею.

— Я туда съезжу, — сообщил Кис, разглядывая визитку.

— Вот-вот, это будет лучше всего, — поддакнул Андрей.

«Сейчас придушу», — подумал Кис.

Андрей встал, давая понять, что вечер вопросов и ответов считает закрытым.

— Вы с Александрой давно знакомы? — проигнорировал жест хозяина Кис.

Андрей, помявшись, неохотно сел обратно и, сделав заметное усилие, снова придал своему лицу любезное выражение.

— Со студенческих лет, по журфаку. Это имеет значение?

— Какие у вас отношения с Александрой? — не ответил на вопрос Андрея Кис.

Андрей посмотрел на Киса с нескрываемым раздражением. Достал его детектив, достал! Кис нежно улыбнулся ему в ответ и ласково повторил свой вопрос:

— Так какие у вас отношения с Александрой?

Поколебавшись мгновение — видимо, решал, нахамить Кису или ответить спокойно, — Андрей решился в пользу последнего и произнес сухо:

— Нежно-дружеские. Она талантлива (угу, — мысленно согласился Кис), умна (угу!), независима (угу!), красива, наконец (угу, угу, угу!), — редкая женщина.

«Молодец, садись, „пять“, — подумал Кис. — С минусом: про „стерву“ забыл».

— Вы тут так убедительно рассказали о роли журналистского образования в паблик релейшнз, что навели меня на вопрос: Александра сотрудничает с вами? Она ведь тоже журналистка!

— Из этого не следует, что все журналисты непременно должны укреплять связи с общественностью различных предприятий!

— Как понимать ваш ответ?

— Александра со мной не сотрудничала.

— Допустим… Кто жил раньше в той квартире?

— Я. С родителями.

— Они живы?

— Да, к счастью. Живут за городом.

— «За высокими заборами с надежной охраной»?

— Что-то в этом роде.

— В вашей квартире есть третья комната…

— Я ее оставил за собой, — подхватил Андрей. — Я держу там свои вещи, и она всегда заперта.

— У Тимура был ключ от нее?

— Нет.

— А от квартиры у вас остались ключи?

— Нет. Я отдал их Тимуру и никогда не приходил туда без его ведома.

— Даже если вам нужно было что-то взять в квартире?

— Мне нечего там брать. Все, что нужно, я уже давно забрал. А в закрытой комнате хранится никому не нужная мебель и хлам, который я почему-то пожалел выбросить.

— Александра бывала у вас на той квартире?

— Конечно, в студенческие годы.

— Она была знакома с вашим жильцом, Тимуром этим?

— Сомневаюсь. Лично я их не знакомил.

— Вы ей сказали, что жилец уехал в командировку?

— Было дело. Она мне позвонила…

— Когда? — быстро спросил Кис, словно пытаясь уловить несовпадения в словах Андрея и девушек.

— Во вторник.

— Она вам объяснила, почему интересуется вашим жильцом?

— Ксюша, ее младшая сестра, хочет снять квартиру… И Саша спрашивала у меня, не освободилась ли моя. Ну, я объяснил.

— Вы сказали ей, что ваш жилец уехал в командировку?

— Да, она спрашивала, когда он думает съезжать да нельзя ли осмотреть квартиру… Ну, я и сказал, что вернется из командировки — спрошу.

— Что она вам на это ответила?

— Почему вас интересует Саша? Вы ведь пришли спрашивать о моем жильце?

В намерения Киса вовсе не входило посвящать этого шоколадного Андрея в историю сестер, и потому он только переспросил:

— Что она вам ответила?

Андрей пожал плечами:

— Спросила, когда вернется. Я ответил — в эту пятницу.

— Когда вы видели последний раз вашего жильца?

— В четверг на прошлой неделе. В пятницу он должен был уехать в Узбекистан.

— За границу Тимур летал?

— Бывало.

— Не знаете, летал ли он в прошлом году в Швейцарию?

— Не могу сказать.

— Ладно, — сказал Кис, вставая. — Спасибо.

Андрей с большим облегчением проводил их до дверей.

* * *

На свежем воздухе, пронизанном октябрьским неярким солнцем, Кис вздохнул полной грудью — ему казалось, что еще чуть-чуть, и он бы задохнулся в шоколадных сумерках. Переговорив с Ваней по телефону и велев ему подтягиваться к дому на Бережковской набережной, Кис завел машину и произнес, глядя на Реми:

— Врет?

— Недоговаривает.

— Где?

Реми подумал, пристегивая ремень.

— С работой — раз. Но не знаю, интересует ли нас это.

— А два?

— Я не уверен.

— Все-таки?

— С жильцом.

— Совпадает. Знает больше, чем хочет это показать?

— Осторожничает. Деловой человек — зачем ему лишние хлопоты и опасные связи? Но что касается девушек — все сходится.

— Тем лучше для них, — буркнул Кис.

И, попыхтев, добавил:

— Ксюша твоя… Наверно, и вправду никогда этого типа не видела… Он узбек наполовину. Если бы она это знала, то вряд ли рискнула бы настаивать, что никаких примет у него нет…

— А это какой из себя — узбек? — поинтересовался Реми.

— Монголоидный тип. Что, как ты понимаешь, является весьма конкретной приметой…

И, заметив краем глаза, как расплылось в довольной улыбке лицо Реми, воззвал с излишней суровостью: «Поехали!»

Глава 8