Шанти

– Беата, останься здесь, – приказал Андрей, – закрой каюту, откроешь только на мой голос. Все будет нормально, успокойся…

– Я знаю! – Голос девушки дрогнул, но Андрей заставил себя не оглядываться. Не до сантиментов сейчас.

Светало. Серый рассеянный свет заливал палубу, горизонт окрасился багрянцем. С берега дул ровный, несильный ветер, и Андрей с удовольствием отметил, что местные боги, если они есть, пока за него.

Капитан шел быстро, Андрей за ним следом, и через несколько минут перед ними стояли заспанные помощник капитана и еще один помощник, на земной манер, как Андрей понял, его можно было бы назвать боцманом. Боцман после команды капитана схватил висевший на груди рог, окованный потемневшим от времени и соленых брызг серебром, заревел в него, выписывая некую последовательность сигналов, и скоро по всему судну топотали ноги – заспанные, наспех одетые матросы забирались на мачты, тянули канаты, куда-то бежали… Все бурлило, жизнь кипела, и не верилось, что менее получаса назад корабль был погружен в мертвый сон.

Вздернутые сильными руками канаты влетели на корабль, отцепившись от причальных тумб, и здоровенная двухмачтовая посудина, поскрипывая, поплескивая причальной волной, медленно развернулась по ветру. Утренний бриз наполнил паруса, толкнул их прохладной ладонью, и «Морской зверь» начал путешествие к берегам Балрона.

– Согласно закону, я главный на корабле. Потому приказываю: всем бойцам команды захвата погрузиться в спасательные шлюпки и отправиться к берегу.

Капитан был мрачен, его серые глаза смотрели жестко и пристально на командира бойцов. Тот недоумевающе вытаращил глаза, оглянулся на подчиненных и, не поверив своим ушам, переспросил:

– Что, что ты сказал, капитан? Повтори!

– Приказываю команде захвата погрузиться в спасательные шлюпки и отправиться к берегу! – бесстрастно повторил капитан. – Имеется распоряжение посланника главы клана.

– Это что за посланник?! Кто таков? – Командир уперся взглядом в Андрея, стоящего чуть позади капитана, внимательно осмотрел его с ног до головы и холодно спросил: – У него есть танг, подтверждающий его полномочия? А у тебя, капитан?

– Нет, танга у него нет, – пожал плечами мореход. – У меня тоже. Повторяю: вам следует погрузиться в шлюпки и следовать к берегу, пока мы от него недалеко.

– Капитан, ты решил захватить корабль? Податься в пираты? – Командир положил ладонь на рукоять широкого, короткого меча, которым удобно сражаться на палубе, и чуть подался вперед. – Я не буду подчиняться никаким приказам этого «посланника» и твоим тоже. Поворачивай судно в порт, там мы предстанем перед судом главы. Если я не прав – отвечу. Если ты отступник – понесешь наказание. Пиратский захват судна не пройдет. У меня четкие указания, как действовать в случае, если кто-то попытается захватить корабль, даже если это будет его команда. Нас вчетверо больше вас, и мы подготовлены к бою, в отличие от матросов. Беру командование над кораблем в свои руки! Сдай оружие! Команда, приготовиться к бою!

– Командир, ты совершаешь ошибку. – Андрей вышел вперед и встал перед командиром. – Если ты не выполнишь распоряжение, многие умрут. И в первую очередь ты. Сядьте в шлюпки, плывите к берегу – вы всегда сможете попытаться нас догнать, не рискуя своей жизнью. Я ценю твою верность присяге, но не стоит умирать просто так! Одумайся, выполни приказ капитана!

– Взять бунтовщика! – коротко велел командир, выдергивая из ножен меч.

Воспользоваться им он не успел – меч Андрея, коротко свистнув, снес ему голову, как если бы ее отсекли бритвой.

Не вкладывая меч в ножны, Андрей указал на тело командира, по которому прокатывались волны последних судорог, и негромко спросил:

– Кто еще хочет последовать примеру командира? Кто не желает выполнять команду капитана?

Минуту длилось молчание, прерываемое свистом ветра в корабельных снастях и плеском волн, разбивающихся о нос корабля, потом кто-то из задних рядов строя громко крикнул:

– Парни, чего мы на него смотрим?! Он один! Бей его! Задавим гадину! Он командира убил!

Капитан с помощниками бросились в сторону от места схватки, а вся толпа плотной массой навалилась на Андрея, тут же перешедшего в боевой режим. И случилось то, чего следовало ожидать и чего не ожидал Андрей, – на тесном пространстве палубы ни сила Андрея, ни его скорость не имели почти никакого значения. Толпа, уплотнившаяся до каменного состояния, напирала, и сколько бы он не рубил, колол, убивал нападавших, это не имело никакого значения. Трупы не могли даже упасть, прижатые к нему остальными бойцами. Он не мог достать до живых через толстый слой мертвых.

Скольких Андрей убил и покалечил, он не знал. Его прижали к двери капитанской каюты, и все, что Андрей успел сделать, – последним могучим усилием отбросил нападавших назад, заскочил в каюту и запер дверь на засовы.

Дверь, окованная железом, была надежной, и выбить ее можно было только тараном. Узкие окна должны были служить бойницами для лучника, если бы у Андрея тут был лук.