Шапка Мономаха

Придыхайло томить не стал – куда его самодовольной натуре было удержаться! Тут же и выложил все как на духу. И видимо, ответ нашел он так скоро потому, что не сжимала коварно его сердце страшная тайна шапки царской, не сковывала разум, и понятия он не имел, какой ключ и от чего только что удалось сыскать.

– Да все просто. Просто, оттого и сложно. Первая из пяти – так это Книга Бытия из Пятикнижия Моисеева. Яснее ясного, и более быть нечему. А двадцать два – это глава, а от нее второй стих. Сказано же, по счету своему. Значит, по Библии славянской.

– Так давайте проверим немедленно. Господи, да что я говорю! Тогда-то книги были старинные. В них и счет иной! – остановил себя Базанов, хотя уже и кинулся было к книжным шкафам в хозяйском кабинете.

– А вот и нет! – торжествующе возразил Лавр Галактионович. – В Геннадиевской Библии в Книге Бытия счет такой же, как и в современной. И взят он в точности из паремийника той эпохи и перенесен без изменения. Текст кое-где, конечно, различается в толкованиях. Все же единого перевода Септуагинты не существует. Но цифры совпадают. Впрочем, и старославянский образец у меня тоже имеется, не беспокойтесь.

– Так несите! Чего же вы ждете! – закричал на него Базанов.

Придыхайло вскорости вынес на вытянутых руках здоровенную книженцию в старинном, телячьей кожи переплете. Две головы одновременно склонились над страницами.

– Ну, вот… Вот вам двадцать вторая глава, а вот и второй стих. Читайте, – указал пальцем нужное место Придыхайло.

Базанов прочел и не смог, не удержал страшный крик, шедший от самого его сердца. Так ужасны были слова. Те, что «по счету от 22 на 2 отметить». И таково бестрепетно поступить и не ждать освобождения!

Глава 18 В небе

Он только теперь сознавал окончательно, что и последнюю, самую злую катастрофу нельзя было отвратить. И кажется, помнил давно минувший тот трагический день, если и не по минутам, то в точности по ходу произошедших событий.

Тоже зимнее, как и сегодня, утро началось не слишком хлопотно. Притом было воскресенье, и половину дня Ермолов, пытаясь сдержать давнее обещание, решил провести с семьей, из-за нервотрепки последнего месяца совсем оставленной им без внимания. И Ларочка обижалась, хотя и не говорила ничего отцу в глаза, но вот на столе в рабочем кабинете пару раз оставлены были ему цветные открытки с изображением детворы, катающейся с гор на саночках. И теперь Ермолов, в виде сюрприза домашним, распорядился прямо здесь, в Горках, залить по всем правилам каток. И Женя будет довольна, она тоже любила коньки, хотя и нечасто, видит бог, ей удавалось развлекаться таким образом.