Шардик

Охотник по-прежнему молчал.

— Ты слышал про Беклу, великий город?

— Конечно, сайет.

— А бывал там?

— Я? Нет, что вы, сайет! Кто ж позволит человеку вроде меня отправиться в Беклу? Но торговцы часто покупали у меня шкуры и перья для продажи на тамошнем рынке. До Беклы три или четыре дня пути, насколько мне известно.

— А ты знаешь, что в давние времена — в незапамятном прошлом — в Бекле правили ортельгийцы?

— Мы были правителями Беклы?

— Да, правителями Бекланской империи, что простиралась на север до берегов Тельтеарны, на запад — до Палтеша и на юг — до Саркида и Икет-Йельдашея. Мы были великим народом — воины, купцы, но прежде всего строители и мастера. Мы, ныне ютящиеся в тростниковых хижинах на речном острове и добывающие скудное пропитание плугом и мотыгой на жалком клочке каменистой земли… Именно мы построили Беклу — и она по сей день подобна танцующему каменному саду. Дворец Баронов красотой превосходит озеро лилий, над которым кружат стрекозы. В те далекие времена на улицу Строителей со всех уголков империи стекались толпы посыльных от знатных господ, предлагавших целые состояния мастерам, согласным работать у них в поместьях. И мастера, соизволявшие принять приглашение, любой путь преодолевали быстро, поскольку из Беклы во все концы страны пролегали широкие безопасные дороги… Тогда Шардик пребывал с нами, как сейчас пребывает тугинда. Он не умер — просто переселился из одной телесной оболочки в другую.

— Шардик правил в Бекле?

— Нет, не в Бекле. Шардик принимал поклонение и даровал благословение в уединенном священном месте на границе империи, куда его просители и почитатели совершали смиренное паломничество. Как ты думаешь, где оно находилось?

— Не знаю, сайет.

— На острове Квизо, где по сей день сохранились скудные обрывки Шардиковой силы, подобные тряпичным лоскутам, запутавшимся в живой изгороди, продуваемой ветром. Именно бекланские мастера превратили весь остров в храм Шардика. Они же построили насыпную дорогу на ваш остров, ныне разрушенную. По ней паломников, собравшихся на берегу Тельтеарны между Двусторонними Камнями, отводили сначала на Ортельгу, а уже оттуда они совершали ночное путешествие на Квизо, как вы прошлой ночью. Наши мастера тоже потрудились: выровняли и замостили террасу, где вас встречала Мелатиса, и перекинули через ущелье так называемый Мост Просителей — узкий-преузкий железный мост, по которому нужно было пройти всякому, кто не хотел покинуть остров ни с чем. Но мост этот давным-давно обрушился — задолго до нашего с тобой рождения. За террасой, как тебе известно, находится Верхний храм, вырубленный в скале. Как он выглядит внутри, ты не видел из-за темноты. Это очень высокое помещение размером двадцать на двадцать шагов — оно на протяжении тридцати лет вырубалось, вытесывалось, выскабливалось в сплошной скале. И помимо всего прочего, наши мастера воздвигли…

— Ступени!

— Ступени — величайшее сооружение в мире. Четыре поколения каменотесов и строителей трудились над Ступенями более сотни лет. Первые из них так и не дожили до окончания работ. Наши же мастера вымостили берега бухты и построили жилища для жриц и прислужниц.

— А Шардик, сайет? У него было свое жилище?

— Нет. Он свободно разгуливал по всему острову — иногда ночевал в лесу, иногда на Ступенях. Но жрицы приглядывали за ним, кормили и обихаживали. Так они совершали таинство служения.

— Неужто он никого не убивал?

— Иногда убивал — жрицу во время Песнопения, коли такова была божья воля, или безрассудного просителя, который подошел слишком близко либо чем-нибудь рассердил его. Кроме того, Шардик зрил правду в людских сердцах и сразу распознавал своих скрытых врагов. Убивал он всегда по своей воле, без всякого подстрекательства с нашей стороны. Наше тайное искусство именно и заключалось в умении ухаживать за ним так, чтобы он не совершал убийств. Тугинда и жрицы гуляли и спали рядом с Шардиком — в этом состояло чудо, привлекавшее на Квизо толпы паломников; чудо, принесшее Бекле удачу и могущество.

— А его спаривали?

— Иногда спаривали, но необходимости в этом не было. Появление нового Шардика всегда зависело от знаков и знамений, от божьей воли, а не человеческого умысла. Да, время от времени тугинда понимала, что ей с девушками надо покинуть Квизо и найти в горах или лесу медведицу для Шардика. Но обычно он просто доживал до своей видимой смерти, а они находили и приводили на священный остров возрожденного Шардика.

— Но как?