Шариковы дети

– Доброе утро Фарид Махмудович, – голос Пантелеева звучал бодро и тревожно. – Я раскопал кое-какую странность, надо встретиться. Вы в городе?

– Я ещё возле гостиницы.

– Я подскочу через минуту.

Действительно, через пару минут Константин сел на пассажирское сиденье.

– Поехали к Раисе Селивёрстовой, по дороге расскажешь, – Амиров завёл машину.

– Послушайте сначала меня, потом решим, ехать или нет.

– Многообещающее начало. Слушаю.

– Это всего лишь догадки, которые требуют подтверждения.

– Да не тяни, Константин!

– Я переговорил с водителями, все отзываются о Митрофанове, как о мужике нормальном, сильном, немного грубоватом. Может выпить, но за баранкой ни-ни! В вечер убийства всё происходило, как обычно: начальство водку пьянствовало, а шоферня грызла семечки на улице, курила и травила байки. Селивёрстов вышел первый, поманил водителя, и они уехали. Всё, на этом ставим точку, но неожиданно возникла запятая. Уже опускались сумерки, когда Митрофанов привёз шефа к зданию администрации, отдал ключи от машины, а сам на такси отправился домой. Я поговорил с таксистом, снова всё сходится. Он опознал Митрофанова, потому что включал в салоне свет, чтобы тот рассчитался по счётчику.

– Ну, в каком месте начинать удивляться?

– Таксист заметил, что от пассажира несло тяжёлым табаком. А до этого я выяснил, что Митрофанов не курит, вообще запах табака не переносит.

– Так, интересно. Ты узнал что-нибудь о семье?

– Пока нет, но есть ещё одна деталь. Девятого Митрофанов весь день возил Селивёрстова – утром забрал из дома, потом привёз на мемориал, следом на банкет. Никуда не отлучался. Водители сказали, что ветровка на нём была светло-серого цвета с множеством карманов, а вот таксист вёз мужчину в куртке военного покроя цвета хаки.

– Поехали к Лопатину в Управление.

Через час всё, что успели собрать на Митрофанова, лежало на столе начальника Управления внутренних дел.

– Митрофановы Юрий и Василий двойняшки, родились в деревне Кабзас. Отец шорец, мать русская. Отец был профессиональным охотником, к этому приучал сыновей. Юрий отслужил в Армии и переехал в город Серов. Василий остался в деревне с родителями. После их смерти сын так и остался в доме. Поселение полностью окружено угольными предприятиями. Несколько лет назад шорская общественность пыталась отстоять свои территории, даже посылали письмо в ООН. Однако угольщики не оставили шансов на существование, окружив разрезами деревню со всех сторон. Сейчас там проживает около тридцати человек. Брат Юрий часто наведывается в родительский дом, привозит единоутробному родственнику еду, сигареты и одежду, – Лопатин отложил бумаги и снял очки. – Надо брать Митрофановых. Убивал Юрий, а Василий его алиби. Вопросов несколько: как водитель проник в здание администрации? Он зашёл вместе с Селивёрстовым или у него были ключи?

– Могло произойти и то и другое, – Амиров глянул на начальника Управления и замешкался. – Юрий, каким-то образом узнал об условии мадам Шпигель. Он, зная, что никто из вас даже не пискнет в сторону Селивёрстова, решил свершить правосудие своими руками.

– Но зачем? – Лопатин искренне недоумевал.

– У него, как у патриота нашлись веские причины: первая – это машиностроительный завод, и второе – в городе поговаривали, что именно Селивёрстов курировал незаконную добычу угля возле деревни Кабзас и в других районах. Смерть вороватого мэра разрешала две проблемы – возобновляла работу завода и останавливала деятельность разрезов возле шорских поселений! – Амиров поднялся. – Теперь вы доведёте дело без меня. Я думаю, что Митрофанов сам во всём сознается. Он не убийца, а человек, которому не безразлично, что будет с его городом, с его народом и землёй. А мне пора. Жена ждёт.

Фарид вышел из Управления и вдохнул в лёгкие воздух, перемешанный с угольной взвесью. Ему стало грустно. Митрофанов сядет, но изменится хоть что-нибудь?

– Почему вы ничего не сказали про компромат, который получили из области?

Сзади остановился Пантелеев.

– Ты с ума сошёл? Я не уверен, что Лопатин не играет в той же команде. И ты забудь! Ничего нет! С этим вопросом только в генеральную прокуратуру! – Фарид сел в автомобиль, следом нырнул Пантелеев. – Корреспондент Персильев рассказал мне шорскую легенду про двух братьев. Ульгень и Эрлик олицетворяют два начала. Ульгень доброе, небесное божество, а Эрлик несёт в себе злое, адское начало. Но они братья, ничего не делят, не соперничают, не стремятся к превосходству одного над другим, а лишь помогают и дополняют друг друга. Братья Митрофановы свершили правосудие.

Амиров собрал вещи в сумку, заплатил по счетам и вышел на улицу, где его ждал Константин.

– Мне было приятно с тобой работать, – Фарид пожал руку Константину. – Скоро в городе многое изменится.

– Хочется верить.

– Если будут вопросы, звони, я всегда рад тебя слышать.