Sharipov_Inoy-mir-Sharipov-_3_Inoy-mir-Chast-tretia.

Проснуться не на камне, а в хижине, было первым удивлением. Второе – я голый, а на теле моём много слизняков, размер которых начинается от пары сантиметров и доходит до полутора десятков. Пугаться насчёт этого не стал, но страх всё равно поселился в голове и захотелось стряхнуть с тела неприятных безраковинных моллюсков. Переборол его и не стал этого делать. Третье, что удивило – в хижине светло и рядом со мной в позе лотоса сидит старый китаец. То ли его глаза были всегда открыты, то ли он почувствовал, что я проснулся – смотрит на меня и ухмыляется, но продолжает молчать.

- Сунь хунь вчань? – спросил я первое, что пришло в голову.

Хижина собрана из прутьев и больших листьев. Дверь выполняет тряпичный полог. Стоило мне заговорить, как он откинулся и в маленькое жилище влетел слишком высоченный Саня, согнувшийся в три погибели. Удивлённо уставившись на меня, он воскликнул:

- Ник, ты знаешь китайский?

- Вынь сухим! – добавил я и покосился на слизняков, которые вроде никак не отреагировали на пробуждение. Сидят себе спокойно на ранах, закрывая их. Вопрос – зачем их посадили на раны?

- А, ну всё понятно, прикалываешься… - Саня почесал бороду, встал на коленки и подполз ко мне. Кивнув на китайца, пояснил: - Этот, оказывается, на острове не один десяток лет живёт. Не говорит, что плохо. Глухонемой он… Но зато появился позавчера под вечер, спустил на воду небольшую надувную лодку и выручил нас. Ты так спал, что даже когда на верёвках на остров затягивали, всё равно не проснулся.

Китаец, услышав сказанное или прочитав по губам, ткнул Саню пальцем в плечо и начал жестом показывать что-то непонятное. Только на второй показ до меня дошло то, что пытается он донести – рыбы, обитающие в озере, сырыми к употреблению не пригодны. Съешь сырую и можешь сдохнуть. Работает мясо рыб в сыром виде как снотворное, но оно столь сильное, что даже умирая от истощения человек не проснётся. Я выжил благодаря китайцу. Вылечил меня при помощи каких-то присосок. Нейтрализовал токсин, содержащийся в мясе пираний.

Да, это были самые никчёмно потраченные пять минут жизни, но отдам должное китайцу – за столь короткое время он смог объяснить столь много. Умеет жестами объяснять. Возможно и язык жестов знает, раз глухонемой, но мы ведь его не знаем.

Дотронувшись до шеи, я понял кое-что неприятное – там имеются минимум десяток маленьких дырочек-коросточек. Пиявки, сука! Присосками, про которые говорил китаец, были пиявки. Ещё одни твари, которых ненавижу. Осталось со слизняками разобраться, благо к ним неприязни не испытываю.

- Что за ерунда? – поинтересовался я, указав на слизняков.

- Регенераторы, как я понял, - объяснил Саня. – Они помогают заживлению ран. В теории. Я себе их лепить не согласился. Тебя вроде как подлечили. На спине почти за двое суток ничего, кроме розовых шрамов, не осталось.

- Снимешь? – попросил я китайца, не сильно удивившись тому, что проспал так долго. Бывает со мной такое, уже не удивишь. Я вообще ходячая странность, получается.

Глухонемой, догадавшись, что от него требуется, кивнул и взял первого слизняка с моего живота сухими пальцами. Взглянув на него, закинул в рот и начал жевать. Саня, издав рвотный рефлекс, на корячках рванул из хижины и опустошил желудок уже на улице. Мне пришлось терпеть окончание процесса с закрытыми глазами и почти без тошноты. Хорошо, что китаец ест только мелких слизняков. Больших он складывает в банку. Результат столь нетрадиционной медицины порадовал – подлечили слизняки тело.

Выбравшись из хижины, увидел наконец поверхность острова – она напоминает тропический лес. Особенно в глаза бросаются пальмы, на которых растут внушительные, размером с арбуз, кокосы. Ещё есть папоротники, лианы, бамбук и прочие, не особо известные мне растения. От сочно-зелёной расцветки аж рябит в глазах. Не знал, что в тропических широтах материка находимся. Иерихон ведь тоже в них – значит, не далеко от него мы.

Местом для обитания китаец выбрал пятачок в центре острова и за время долгого проживания сумел облагородить его – построил заборчик, возвёл несколько навесов и сарайчиков, натаскал обломков кораблей и всего, что на них перевозилось. Из того, что на дно не отправилось, конечно. Нет только других людей. Мы, похоже, единственные выжившие за долгое время.

Саня мои догадки развеял, рассказав кое-что интересное. Китаец, оказывается, первый пострадавший от краба-кальмара. Попал он на остров целых тридцать шесть лет назад, да так и живёт тут. Другие люди тоже попадают и довольно часто, но не задерживаются. Уходят. А вот куда – это уже интересно, потому что имеется на острове пещера, уходящая далеко вглубь острова и вроде как имеющая слишком искусственное строение. Куда она ведёт, китаец не знает, а все, кто ушёл, обратно так и не вернулись. Информации мало. Ничтожно мало.