Шарль Перро

Перро обращает внимание и на особенность гомеровских эпитетов, которые, считает он, употребляются вне всякой связи с конкретными обстоятельствами, а порой и прямо противоречат им. Так Ахилл называется быстроногим и тогда, когда он, не двигаясь с места, сидит на своем корабле. А матери «гнуснейшего бандита» Ира дается эпитет «почтенная» — только потому, что этот эпитет удачно заканчивает стих. Но разве это путь для великого поэта? Гомер — это детство искусства, его несовершенная ступень.

Не только поэтическое искусство Гомера является объектом критики Перро. Его отталкивают и простота нравов, и нецивилизованность жизни, изображенные поэтом. Герои сами готовят себе пищу, дочь царя стирает белье. Одиссей ложится спать вместе со свиньями, дерется на кулаках с презренным бродягой, его ложе покрыто паутиной. Разве можно себе представить монарха, в чьем доме не было бы конюхов «и чьим детям приходилось самим выпрягать мулов из повозки»? Наибольшее возмущение Перро вызывает Ахилл, который позволяет себе царя царей называть пьянчугой и бесстыдником. Он не только неотесан и груб, но и жесток, несправедлив, презирает религию и попирает законы. А ведь он описан автором с симпатией!

Коробит Перро и низменность стиля Гомера, то, что он называет вещи своими именами и не боится анатомических подробностей. Ему не хватает благовоспитанности и хорошего вкуса, речь его героев груба, простонародна. «Так говорят не придворные, — замечает шевалье (еще одно действующее лицо „Параллелей между древними и новыми“), — так говорят наши крестьяне».

Римляне выше греков, ибо вступили на историческую сцену позднее, но и они не свободны от недостатков. Римские авторы нарушают не только правила благопристойности и хорошего вкуса, но и законы морали. Их сочинения опасно давать в руки молодым людям. Это касается даже Вергилия: «…все наши романы не знают более дурного примера, чем пребывание Энея и Дидоны в пещере, где они вынуждены укрыться от дождя».

Перро стремится не столько развенчать древних, сколько разрушить то представление о них, которое было присуще его веку. Он хочет показать, как далеки античные нравы, нормы и вкусы от современных и как не правы те, кто берет их как образец для подражания. Как мало походит то, что пишет о Гомере Перро, на то, что писал о нем автор «Поэтического искусства»:

В его творениях сокрыт бесценный клад:
Они для всех веков как бы родник услад.
………………………………………
Одушевление в его стихах живет,
И мы не сыщем в них назойливых длиннот.

Еще важнее другое. Античный мир воплощал для Буало и Расина некую высшую гармонию природы и культуры и служил идеальным зеркалом современной цивилизации. Перро же показывает, как велика пропасть, отделяющая древность от современности. Под сомнение взята сама возможность такой гармонии природы и культуры: или Античность с ее простотой, нецивилизованностью, грубостью, или современная цивилизация с ее вкусами, нормами, даже недостатками. Третьего не дано, утверждает Перро всем ходом своих размышлений. Иными словами, критика Перро обнаружила несовместимость классического идеала и современной жизни.

Третий том «Параллелей между древними и новыми» вызвал еще больший интерес у читателей и раскупался очень неплохо.

Буало ответил на труд Перро несколькими злыми эпиграммами:

Гомер, Платон, Вергилий, Цицерон…
Те, кто порочат их, себя позорят сами.
Так Адриан, Калигула, Нерон
Везде безумцами прослыли иль глупцами.
Вас в императоры пока не возвели,
Но вы в невежестве их даже превзошли.
И с той же яростью дерзнули нападать
На древних, что бессмертье обрели.
Так как же вас, Перро, изволите назвать?

* * *

Сказать вам, почему кумиры всех времен
Вергилий и Гомер, Платон и Цицерон
В писаньях ваших так глупы, Перро?
Да потому, что вы свершаете подлог,
Приписывая им свой низкий, пошлый слог,
И множит ваш портрет послушное перо.

* * *