Шарль Перро

Итак, я собрал бумаги, привел их в порядок, составил их строгий отчет и ушел без шума и скандала. Когда Кольбер умер, со мной стали странно обращаться: мне возместили сумму за мою должность (она стоила 25 тысяч экю) и вручили из них 22 тысячи ливров, а Ле Брену и Ле Нотру вручили по 20 тысяч ливров за заслуги на службе короля».

1683 год

6 сентября в своем доме на улице Нев-де-Пти-Шан на 64-м году жизни от мучительной каменной болезни умер Жан Батист Кольбер (маркиз де Сеньеле), генеральный контролер финансов Франции с 1665 года.

Одна из эпиграмм, написанных на его кончину в виде надгробной надписи, гласила:

Могучая и неумолимая смерть
Открыла нам тайну:
Камень, который убил Кольбера, —
Это философский камень.

Другая эпиграмма звучала так:

Здесь положен в могилу Кольбер.
Который умер с горя.
Его тело было вскрыто.
В нем нашли четыре камня,
Из которых самым твердым было его сердце.

Александр Дюма в романе-хронике «Людовик XIV и его век» писал:

«Вообще, ненависть к Кольберу была чрезвычайно сильна: Людовик XIV его ненавидел потому, что Лувуа и госпожа де Ментенон его ненавидели, а также потому, что он заслуживал имени Великого; знатные вельможи ненавидели его потому, что он из простого человека стал знатнейшим и могущественнейшим вельможей своего времени; граждане ненавидели его потому, что он приказал уничтожить ежегодные доходы, получаемые городской думой; наконец, чернь ненавидела его потому, что он был богат и могуществен. По всему по этому похороны Кольбера не решились сделать публичными».

На другой день после кончины Кольбера, в час ночи, тело его было положено в гроб и перевезено в худой и старой карете в церковь Святой Евстафии под конвоем нескольких человек, которые вели своих лошадей в поводу.

Так печально и одиноко прошли похороны человека, который, высказывая свои задушевные мысли, говорил:

«Я бы хотел, чтобы проекты мои пришли к счастливому завершению, чтобы в королевстве господствовало изобилие, чтобы в нем все были довольны, и пусть у меня, лишенного должностей и почестей, удаленного от двора и дел, растет трава во дворе».

На похоронах не было детей Кольбера: Людовик не позволил им проститься с отцом.

Шарль и Клод Перро присутствовали только на панихиде.

* * *

После смерти Кольбера Шарль попытался вновь обратить на себя внимание короля. Он пишет религиозную поэму «Святой Павел», очень искреннюю, очень тонкую, ибо после смерти Мари он стал еще более набожным. В поэме он так проникновенно говорит о Божественном провидении, что священник церкви, прихожанином которой он являлся, благословил его на новые сочинения на религиозные темы.

Шарль своим прекрасным почерком переписал поэму набело и вручил ее королю.

Литературная продукция Шарля в этот период очень разнообразна. Он пишет множество маленьких рассказов. Это еще совсем непохоже на его будущие сказки, но это уже путь к ним!

Перро 55 лет. По меркам того времени он старик. Франсуа де Ларошфуко в книге «Размышления», в главе «Об удалении от света», пишет о стариках-аристократах, которые так же, как Перро, удалены от дел:

«…Старики уже не причастны к тем благам, которые прежде имели. Их вожделения почти непричастны даже к славе — та, что была завоевана, ветшает со временем, и, случается, люди, старея, теряют все, обретенное прежде. Каждый день уносит крупицу их существа, и в них остается слишком мало сил для наслаждения еще не утерянным, не говоря уже о погоне за желаемым. Впереди они видят только скорби, недуги, увядание; все ими испытано, ничто не имеет прелести новизны. Время оттесняет их от того места, откуда им хотелось бы смотреть на окружающих и где они сами являли бы внушительное зрелище. Иных счастливцев еще терпят в обществе, других откровенно презирают. Им остается единственный благоразумный выход — укрыть от света то, что некогда они, быть может, слишком выставляли напоказ. Постепенно они забывают свет, с такой готовностью забывший их, находят в уединении даже нечто утешительное для своего тщеславия и, терзаемые скукой, сомнениями, малодушием, влачат, повинуясь голосу благочестия или разума, а чаще всего по привычке, бремя томительной и безотрадной жизни».

Нет, Шарль так жить не хотел! Он жаждет реванша. Он готов открыть себя на новом поприще — скажем, на поэтическом. Тем более что он состоит пожизненным членом Академии Франции.

День Шарля строго регламентирован. Утро он посвящает детям.

Марк Сориано считает, что Перро сам занимался воспитанием детей, не перепоручая этого гувернантам или воспитателям. Шарль разработал собственные педагогические идеи, и одна из них заключалась в том, чтобы обучение шло интересно, параллельно с игрой — так, считал он, дети лучше усвоят те большие знания, которые он им собирается дать.