Шарлотта Джейн Остин

— Ага, ты снова взялся за свое, дорогой Сидни, не так ли! Я слышу это в тоне твоего голоса. Это напоминает мне (хотя кто бы сомневался!), что ты снова среди нас и снова готов насмехаться даже над самым респектабельным из семейств. Неужели мне опять придется рассказывать тебе о том гостеприимстве, которое моя дорогая Мэри и я имели счастье встретить в доме Хейвудов в Уиллингдене? Уверяю тебя, вот уже несколько месяцев я только об этом и говорю. Да, они и в самом деле представляют собой большой и процветающий клан, пользующийся заслуженно высоким положением в округе. Хотя, должен признаться, их поместье находится в центре самой глуши — в деревушке, не имеющей даже приличной дороги, по которой можно было бы проехать без риска для жизни. Мой добрый брат, только представь себе положение, в котором мы могли бы оказаться без помощи этого достойного джентльмена и его семейства!

Сидни навострил уши и готов был слушать дальше. Теперь его брат перешел к описанию их доверительного общения, простоты и безыскусности деревенской жизни, той теплоты, с какой члены семейства Хейвудов относились друг к другу, и в особенности той щедрости, с которой в течение целых двух недель принимали в Уиллингдене мистера и миссис Паркер, этих нежданных, вернее незваных, гостей.

— Имей в виду, братец, я пустил в ход все свое обаяние, льстил, уговаривал мистера Хейвуда. Я пытался убедить его в том, что для сохранения здоровья ему необходима смена климата, требовал его проявить характер, — заключил он, — но он не желал меня слушать. Даже сейчас он не вполне осознает все прелести лечения на морском берегу. Боюсь, что есть и другие, кто, подобно мистеру Хейвуду, остается непоколебимым в вопросах улучшения собственного здоровья. Те, кто отказывается понимать всю выгоду подобных новшеств, дарованных нам Господом, — явных свидетельств прогресса. Увы, Сидни, все мои усилия пропали даром.

— Тем не менее, — рассмеялся его брат, — он все-таки проявил достаточно доброй воли, чтобы расстаться со своей дочерью, разве не так? Но, быть может, он руководствовался другими причинами, а не заботой о ее здоровье. Ты должен согласиться, что подобный жест свидетельствует о своего рода передовом мышлении, не так ли? Столь очаровательное создание, как она, и здесь, среди многих и многих соискателей, которые все время меняются? Да, это очень политический жест, можно не сомневаться.

— Мистер Хейвуд и политика? Невероятно, дорогой Сидни, он всего лишь деревенский джентльмен, простодушный к тому же. Да, нам повезло, что Шарлотта оказалась среди нас. Мы считаем ее своим сокровищем. Девушка с характером, притом чрезвычайно восприимчива ко всем новациям, с которыми она сталкивается здесь, в Сандитоне. Она уже оказала неоценимую помощь нашей Мэри, и ты должен знать, что эта девушка приглянулась самой леди Денхэм. Насколько я понимаю, мисс Хейвуд очень умно соглашается с ней во всех ее суждениях.

— Это меня не удивляет. Я со священным ужасом взираю на то чудо, которое она сотворила с нашим Артуром. Давненько я не видел его таким оживленным. По правде говоря, последний раз это было, когда он впервые подал голос, появившись на свет. — При этих словах он снова обвел глазами комнату и заметил Шарлотту, которая, сопровождаемая сэром Эдвардом, вновь благополучно оказалась в компании его сестер и младшего брата. — Да, вне всякого сомнения, она — необыкновенное создание, с непринужденными, естественными манерами.

Наконец Сидни вернулся к своему приятелю Коллинсворту, дабы спасти последнего, и представил его Томасу и остальным, позволив ему выбрать себе партнершу для танца.

Покончив с этой обязанностью, он обнаружил, что его инстинктивно тянет к скамеечке, на которой рядом с его сестрами расположилась и мисс Хейвуд.

Она же, увлеченная беседой, едва обратила внимание на его появление. Сэр Эдвард, который сегодня вечером еще не виделся с нашим джентльменом, приветствовал его со всей сердечностью.

— Нам так не хватало здесь вашего присутствия, мистер Паркер! Вас упрекают, особенно члены вашего доброго семейства, в том, что вы недостаточно часто удостаиваете своим посещением наше морское побережье. Вы нас совсем забыли. Ваши добрые братья и сестры постоянно тревожатся о состоянии вашего здоровья. Я счастлив, что вы почтили нас своим вниманием сегодня.

— О да, Томас предвидит мою кончину, неизбежную гибель от одного только мерзкого воздуха Лондона.

Теперь ему хотелось обратиться к молодой леди, однако он обнаружил, что отделаться от сэра Эдварда не так-то легко.