Шарманщик с улицы Архимеда

За всю свою, довольно благополучную, жизнь Дюрер совершил четыре относительно далеких путешествия и несколько недалеких, обучил и выпустил целую школу учеников, поработал на императорской службе и заслужил славу, богатство, опубликовал свои труды… И умер в своей постели… Какой контраст с жизнью и смертью многих его современников! Маттиас Грюневальд провел всю жизнь в тени, не оставив кроме нескольких рисунков (графическая продукция Дюрера разошлась по свету в количестве нескольких десятков тысяч листов) и немногих живописных произведений ни биографии, ни даже своего настоящего имени, Йорг Ратгеб был подвергнут пыткам и четвертован в Форцхайме, великому скульптору Тильману Рименшнейдеру отбили руки, престарелый Кранах попал в плен, Гольбейн младший переселился в Лондон, где умер от чумы в 45 лет, гениальный Байт Штос подделал вексель, был осужден и заклеймен, скрывался, великолепный график Урс Граф сражался в битве при Maриняно как ландскнехт и в 38 лет попал в тюрьму, три ученика Дюрера, признались в безбожии, за что их осудили и изгнали из Нюрнберга… Правда, потом простили…

Дюрер не зря упомянул «гнет плоти» в первом, процитированном мной стихотворении. Сексуальные фантазии художника отличаются от аналогичных фантазий не художника не особой развратностью – это от профессии не зависит. Просто художник способен быстро материализовать расплывчатую идею на бумаге, это его ремесло. Ему проще развращать самого себя нарисованными картинками…

Великий русский живописец Михаил Врубель, ослепший и безумный, плакал и жаловался, что дьявол, в отместку за его грехи, превратил мелкие детали его огромных живописных композиций в непристойные сцены.

Внутренний мир Дюрера не был, вероятно, ему полностью подконтролен. Там своевольно разгуливали порожденные его либидо и профессиональным мастерством эротические образы, с которыми ему не всегда удавалось справиться и которые он пытался приручать с помощью циркуля и линейки. И тем не менее, некоторые из них нашли дорогу из сумрачных пространств подсознания на графику мастера.

В борьбе с ними Дюрер использовал грозное оружие – медитацию на собственную смерть, которую и другим настоятельно рекомендовал.

* * *

Злой лжет и, правду говоря.
Горит желаньем обмануть.
Он скажет вам – мне больно оттого.
Что у людей неправда в сердце.
Он прячет свою злость
Под мантией добра.
Над миром он господствовать хотел.
Но победить себя не смог…
Таков нрав злых.
Не смывают они грехи добром.
Повсюду видят только зло
И не щадят и добродетели самой.
Льстят, хвалят,
А в душе – тебя прикончить норовят.
Раздоры сеют и разносят
По миру – грех и ложь.
И радуются только злу.
А если злое дело удалось.
Вопят в безумии своем.
Принадлежат они с рожденья черту
И Бога не боятся.

Тот, кто несправедливо обижен.

Но сносит это с радостью.
Тот, кто любит причиняющего ему зло.
Тот набожен и добродетелен.
Говорит вам Альбрехт Дюрер —
Тот, кто зол, в том нет добра.

Первая часть текста (я процитировал только небольшую часть стихотворения) – это парад воинствующих тез. Автор проводит перед читателем длинный ряд хорошо вооруженных двустиший, каждое из которых призвано сразить злодея, сорвать с него маску.

Автор предупреждает простака о сорока опасностях, подстерегающих его в злом мире. Во второй части приведены советы и наставления. Дюрер учит, как надо по-христиански отвечать на зло. Добро тут это зло со знаком минус.

Последняя строка стихотворения демонстрирует тривиальность мышления мастера – белое добро и черное зло представляют в сознании Дюрера симметричную картину нравственного мира. По одну сторону от водораздела лежат белые положительные блоки добра, по другую – соответствующие им черные отрицательные блоки зла. Никаких полутонов или двусмысленностей в этом мире нет – добру нельзя быть немножко злым, а злу не позволяется быть хотя бы немножко добрым, а если это все-таки так выглядит, значит зло хитрит и обманывает.

Дюрер-художник обладал огромным даром, Дюрер-мыслитель был просто набожным христианином. Его мучили грехи, долги и недомоганья, а не архетипические идеи.