Шашки наголо! Воспоминание кавалериста

… Полк бесшумно и незаметно снялся с занимаемых позиций и растворился в утреннем тумане. Мы с горсткой бойцов заслона остались один на один с немцем, защищающим теперь свое звериное логово, а не оккупированную Белоруссию. Впереди Августов и Восточная Пруссия. Сзади — никого. Только завалы, заграждения и мины на дороге, оставленные нашим полком при отходе.

Установив орудия на огневых позициях и предупредив командиров орудий без моей команды не стрелять, я пошел к комэска, начальнику заслона, чтобы согласовать наши действия. Немец молчал, изредка ведя беспокоящий огонь. Но молчание это было тревожное. С его стороны все отчетливее слышался шум моторов и лязганье гусениц. Фашист подтягивал танки и САУ. Предстоящий бой предвещал быть жарким, и именинниками в нем будем мы, артиллеристы противотанковой батареи. С комэска обсудили, как лучше вести себя в данном положении. Решили не дразнить немца, а самое главное — не дать ему понять, что нас мало, что основные силы ушли. Надо было приберечь патроны, мины и снаряды для решающей схватки, а пока решили изредка постреливать из стрелкового оружия, тем более что мины у минометчиков были на исходе. Старшина Водзинский тоже должен будет стрелять только на поражение. Уходя к комэска, я боялся за своих бойцов, чтобы они не выпили лишнего, благо трофейные брички со всем этим добром стояли нетронутыми. Приказал командирам орудий выдать бойцам по 100 грамм, и не более. Каково же было мое удивление по возвращении на огневую позицию! Все мои бойцы наотрез отказались от спиртного и были до неузнаваемости серьезными и сосредоточенными. Как можно в такой ситуации не пить?! Все же понимали, что нам, скорее всего, крышка. Я думал, что бойцы решат выпить как следует в последний раз, но оказался неправ.

Да, в заслоне не шутят и редко когда из заслона возвращаются живыми. Каждый готовился с честью провести свой последний бой и перед смертью уложить как можно больше фашистов. Пусть они дорого заплатят за наши жизни!

Командиры орудий в который уж раз проверяли орудия, прицелы, их готовность к бою. Пока еще не завязался бой и было время, еще и еще раз проверяли снаряды, маскировку, окопы, стрелковое оружие, гранаты, схему ориентиров, готовность к круговой обороне и прочее. В бою времени на подготовку орудий не будет, и каждая оплошность и упущение будут нам стоить жизни. Расчеты заканчивали оборудование запасных огневых позиций, расчищали скрытные пути доставки к ним орудий.

В воздухе на бреющем полете появился желтокрылый самолет–разведчик. Летел он вызывающе низко, высматривая наши позиции, желая как бы вызвать огонь на себя и засечь наши огневые точки. Сделав один круг над нашими позициями, летчик, видно, не стал больше рисковать, и самолет скрылся за лесом. Мы ждали начала наступления …

Но немец не торопился и продолжал накапливать силы, подтягивая к нашим позициям свои резервы, сосредотачивая против нашей обороны свою боевую технику. Шум моторов и лязганье гусениц не прекращался. Фрицы готовили мощный таран. Это было понятно даже новобранцу.

Обедали без аппетита. В мозгу все время сверлила мысль о предстоящем бое. Вдруг с той стороны, куда ушел полк, сначала тихо, потом отчетливо, стал слышен топот копыт одиночного всадника. Все насторожились. Всадник широкой рысью приближался к нам. Бойцы как–то сразу притихли и навострили ушки. Я вышел навстречу всаднику. Им оказался связной штаба нашего полка. Поприветствовав, он спросил:

— Где начальник заслона?

— Я его заместитель и поведу к начальнику заслона.

— С чем прибыл? — спросил я его по пути, причем довольно тихо.

— Сниматься! — так же тихо ответил он. Его ответ был как отмена смертного приговора. Гора с плеч, могильный камень с души.

«Ну, гады, теперь только оторваться от вас, и мы спасены!» — подумал я, направляясь со связным к комэска. Узнав приятную новость, комэска сразу стал готовить эскадрон к отходу.

Командир полка отозвал заслон по двум причинам. Первая — заслон выполнил свою задачу, полк благополучно оторвался от противника. Вторая — мы были полку нужны для прорыва окружения и дальнейших боев. Я предложил свой план отхода заслона:

— Я с орудиями отхожу на расстояние 400–500 метров не доходя до коноводов эскадрона и огнем орудий прикрываю отход эскадрона в пешем строю. Как только эскадрон поравняется с орудиями, я отхожу в район коноводов, на опушку леса, и оттуда снова огнем прикрываю отход эскадрона.