Шашлык из козла отпущения

– Нет больше с нами полковника Горлового! Погиб, можно сказать, на боевом посту!

– Что? – переспросила Надежда удивленно. – На боевом посту? Как это может быть? Кто же его убил?

– Экскаватор… – прошептал майор и вкратце рассказал Надежде о дорожно-транспортном происшествии, жертвой которого стал полковник Горловой.

– Так что расплющило его, Надежда Николаевна, в лепешку расплющило…

– Расплющило? – повторила Надежда и едва не свалилась со стула.

«А ведь это я ему пожелала!» – подумала она испуганно.

И вспомнила, как, выходя из кабинета полковника, пожелала в душе, чтобы того расплющило. Именно такое слово пришло тогда ей в голову… И вот – по этому ее слову все и произошло!

«Что же это такое? – продолжила она свою мысль. – Неужели мои тайные желания имеют такую власть? Но это же полная ерунда! Мистика какая-то».

Мистику Надежда Николаевна не одобряла. То есть она в нее совершенно не верила. Она считала, что все сверхъестественное – это выдумки хитрых мошенников, в которые могут верить только необразованные и недалекие люди.

И вот теперь она сама столкнулась с откровенной мистикой.

Действительно, если перебрать все, что происходило с ней с момента прибытия в Козодоев, иначе как мистикой не объяснишь. Начиная с разбитого окна аптеки, упавшего маляра – стоило ей с кем-нибудь повздорить, как с этим человеком непременно случалась какая-нибудь неприятность.

А потом пошли куда более серьезные события: Костоломова убили, у моторизованных хулиганов сожгли гараж, двух бандитов с рынка отравили каким-то непонятным ядом… А вот теперь еще и начальника полиции раздавило экскаватором!

Хотя правильно: все эти люди не просто ссорились с ней, они причиняли ей куда более ощутимый вред – вот и кара за это была гораздо более серьезной…

До недавнего времени этот самый майор, который теперь занимает кабинет начальника, считал, что она, Надежда, как-то причастна ко всем этим событиям и преступлениям, но она-то сама знала, что не имеет ко всему этому отношения. А значит, никакими реальными, естественными причинами объяснить их нельзя. Следовательно, остаются только причины сверхъестественные…

– Надеюсь, вы не думаете, что я как-то причастна к смерти вашего начальника? – проговорила Надежда, строго взглянув на майора.

Тот побледнел и замахал руками:

– Что вы, что вы, Надежда Николаевна! Ни в коем случае! У вас ведь стопроцентное алиби, вы в это время находились в камере! Кстати, хочу у вас попросить прощения. О мертвых, конечно, плохо не говорят, но покойный полковник поступил с вами неправильно, несправедливо. Вы, конечно, можете быть совершенно свободны, можете идти отсюда куда хотите и делать что угодно… Вот ваши вещи…

Дятлов выдвинул ящик стола, достал из него вещи, которые отобрали у Надежды при аресте, и придвинул к ней:

– Посмотрите, все ли в порядке… это все ваше… вот здесь распишитесь…

При этом он сам просмотрел перечень изъятых вещей и внезапно переменился в лице:

– Что же это? Тут в списке значится мобильный телефон, а самого телефона и нет! Ну, вы не волнуйтесь, Надежда Николаевна, я сейчас же разберусь, найду ваш телефон и накажу виновных!..

– Не стоит, – остановила его Надежда Николаевна, у которой телефон лежал в кармане. – Не ищите. Мне этот телефон надоел, я его давно хотела поменять…

– Да что вы? – удивился майор. – Но все-таки разберусь…

– Не надо! – твердо, с нажимом возразила Надежда.

– Как скажете… – Дятлов пожал плечами, затем перегнулся через стол и прошептал прежним громким шепотом: – Надежда Николаевна, я надеюсь, вы на меня не сердитесь? Я вам не делал ничего плохого, а за свои беспочвенные подозрения приношу извинения… Я ведь ничего плохого не хотел, я действовал в рамках служебной инструкции…

«А ведь он меня боится! – подумала Надежда с непонятным удовлетворением. – Он меня ужасно боится!»

– Так что, – проговорила она, стараясь не показать свое волнение, – я больше не являюсь подозреваемой и могу уехать домой?

– Конечно! Когда вам угодно! – В глазах майора промелькнула радость, он явно хотел как можно скорее отделаться от Надежды Николаевны и забыть ее как страшный сон.

Надежда встала из-за стола, направилась к двери. Ей самой не верилось, что козодоевские приключения подходят к концу.

– Скажите, что я могу для вас сделать? – спросил ее майор, когда Надежда уже взялась за ручку двери. – Я все-таки чувствую свою вину и хочу ее чем-то загладить…

Тут Надежда вспомнила свою сокамерницу Таньку Вареник, которая поддержала ее морально и к тому же сумела раздобыть телефон.

– Отпустите Татьяну! – сказала она через плечо.

– Татьяну? – удивленно переспросил Дятлов. – Какую Татьяну?

– Татьяну Вареник, которая сидела со мной в одной камере. Она ведь ни в чем серьезном не замешана. Что это такое – сидит девушка трое суток, кормят из рук вон плохо, хамят, насекомые у вас там в матрацах…

– Ах, эту! – Майор бурно обрадовался, видимо, он ждал, что Надежда потребует от него чего-нибудь невыполнимого. – Не беспокойтесь, я немедленно распоряжусь! И камеру проветрим, вычистим…