Шато д'Иф и другие повести

Не понимая, каким образом Пттду-Апиптикс мог замечать пятнышки, плававшие у него в глазах, Берк изучил воздух над столом. Пятнышко, казалось, сфокусировалось, сконцентрировалось: снова на него уставились угрожающе выпученные глаза; Берк заметил в них мелькающую, трепещущую перемену оттенков. Он воскликнул: «Что это? Гипноз?»

«Это нопал. Несмотря на все наши усилия, нопалы заполонили Иксакс,. Ты больше не голоден? Пойдем, теперь ты снова пронаблюдаешь за тем, как очищают читумихов».

Они вышли наружу, в заполненное ливнем черно-серое пространство – на этой планете дождь, по всей видимости, шел почти непрерывно. Среди развалин блестели лужи, бледные, как ртуть; зазубренные горы скрылись за пеленой низких туч.

Не обращая внимания на дождь, Пттду-Апиптикс решительно направился к загону для читумихов. Там остались только две дюжины узников. Они смотрели сквозь покрытую каплями воды сетку ограждения глазами, полными ненависти – и теперь они ненавидели не только Апиптикса, но и Берка.

«Последние из читумихов, – заметил Апиптикс. – Посмотри на них снова».

Берк пригляделся к фигурам за сеткой. Воздух над головами читумихов помутнел. В нем плавали… Берк испуганно вскрикнул. Теперь он безошибочно различал оседлавших читумихов странных, ужасных наездников, прилепившихся к их шеям и черепам с помощью желеобразных ластов. Над головой каждого читумиха дерзко топорщилась щетинистая грива с темным мохнатым выростом, по форме напоминавшим мяч для игры в регби. Между ушами существа, похожими на человеческие, выпучились два шара, очевидно выполнявшие функции глаз. Если это были глаза, они сосредоточились на Берке с вызывающей ненавистью, характерной для физиономий читумихов.

Берк обрел дар речи. «Кто они? – глухо спросил он. – Нопалы?»

«Да, нопалы. Мерзкие паразиты». Апиптикс обвел небо широким жестом: «Ты увидишь других – их много. Он летают над нами, им не терпится к нам прилепиться. А нам не терпится избавить от них всю планету».

Берк разглядывал небо. Если в нем летали нопалы, их трудно было заметить за завесой дождя. Нет, там кто-то был! Берку показалось, что он заметил одну из тварей, плывущую по воздуху подобно медузе в морской воде. Эта особь, судя по всему, была мелкой и недоразвитой – ее щетина была не такой густой, как у паразитов на головах читумихов, а ее глаза – если это были глаза – выглядели, как пара лимонов. Берк моргнул, растирая лоб ладонью. Нопал исчез – в небе не осталось ничего, кроме холодного сырого ветра и рваных туч. «Это реальность или игра воображения?» – спросил он.

«Нопалы существуют. Следовательно, они реальны. Разве это не так в любом уголке Вселенной? Но если ты спросишь, из чего они сделаны, я не смогу тебе ответить. Война отнимала у нас все время и все силы больше ста лет – у нас не было возможности как следует их изучить».

Пригнувшись, чтобы дождь не летел прямо в лицо, Берк повернулся к узникам-читумихам. Раньше он считал их вызывающую готовность к сопротивлению благородной; теперь они казались ему грубыми, вульгарными существами. Странно! А таупту, вызывавшие такое отвращение у заключенных? Берк думал о том, что Пттду-Апиптикс похитил его, нарушив весь устоявшийся порядок его жизни, и к тому же убил Сэма Гиббонса. Трудно было испытывать к такому существу какие-либо теплые чувства – тем не менее, отвращение Берка поубавилось, и к неприязни прибавилось нечто вроде неохотного восхищения. Таупту были суровы и жестоки – но их бескомпромиссная решимость расправиться с паразитами теперь встречала в Берке понимание.

Ему пришла в голову внезапная мысль – Берк с подозрением покосился на Апиптикса. Не стал ли он, ошеломленный землянин, жертвой умелого, изощренного промывания мозгов, позволившего ксаксанам преобразовать его ненависть в уважение и навязать ему иллюзию существования призрачных паразитов? В сложившихся обстоятельствах это была не слишком правдоподобная гипотеза – но что могло быть причудливее нопалов как таковых?

Он снова повернулся к читумихам – нопал глазел на него, как прежде. Берк чувствовал, что ему было трудно думать; тем не менее, кое-что в окружающем мире стало понятнее. «Нопалы паразитируют не только на ксаксанах?» – спросил он.

«Конечно, не только».

«И один из них сидел на мне?»

«Да».

«И меня пристегнули к решетке, чтобы очистить меня от нопала?»

«Да».

Берк переваривал полученные сведения; струйки холодного дождя текли по его спине. Из коробки на груди Апиптикса донесся бесстрастный голос: «Ты заметишь, что твои нерациональные позывы к ненависти и необъяснимые интуитивные стимулы станут не такими частыми. Перед тем, как обсуждать с тобой наши дальнейшие планы, тебя необходимо было очистить».