Шато д'Иф и другие повести

Я мог бы долго рассказывать тебе об этой войне – о том, как погиб каждый из моих соратников. Я – последний из ветеранов. Я никогда не хожу за каменную стену, а двухгребневые опасаются на меня нападать – боятся моего огненного ружья. На сегодня достаточно болтовни, однако. Ходи куда угодно, но не заходи за стену – там на тебя могут напасть. В корзинах много еды, спать можно на ковре из мха. Подумай обо всем, что видел. Когда у тебя возникнут вопросы, я отвечу».

Мазар ушел по своим делам. Эрн освежился водой, струившейся каскадом по камням грота, подкрепился содержимым корзин и пошел прогуляться по серому лугу, чтобы поразмышлять о новых впечатлениях. Вскоре Мазар решил его найти и поинтересовался: «Так что же ты теперь думаешь?»

«Теперь я понимаю многое из того, что раньше приводило меня в замешательство, – сказал Эрн. – Кроме того, я сожалею о том, что оставил в поселке одногребневую рабыню – она проявляла стремление к сотрудничеству».

«Самки отличаются одна от другой темпераментом, – согласился Мазар. – В старые добрые времена мы содержали множество служанок, хотя их умственные способности оставляли желать лучшего».

«Если бы существовали трехгребневые самки, не стали бы они откладывать яйца, тем самым производя на свет новых трехгребневых?»

Мазар резко махнул рукой: «Трехгребневых самок нет и никогда не было! Процесс вылупления не позволяет им появляться на свет».

«Что, если процесс можно было бы контролировать?»

«Вот еще! Процесс кладки яиц не поддается нашему контролю».

«Когда-то, в молодости, я наблюдал за тем, как одногребневая самка откладывала яйца, – сказал Эрн. – Она откладывала три яйца, отдыхала, потом откладывала еще три. Если бы можно было собрать достаточное количество яиц и закопать их так, чтобы каждые три яйца соприкасались в различных сочетаниях, в некоторых случаях могли бы преобладать особи женского пола».

«Твое предложение отличается новизной, – откликнулся Мазар. – Насколько мне известно, никто никогда еще ничего подобного не пробовал. Вряд ли это целесообразно… Такие самки могут оказаться бесплодными. Или настоящими уродами, если уж на то пошло».

«Мы появились на свет в результате определенного процесса, – возражал Эрн. – Мы – самцы, потому что в наших кладках были два яйца мужского пола. Если бы в кладке были два или даже три яйца женского пола – не привело бы это к рождению самки? А по поводу плодовитости такого потомства мы ничего не выясним, пока не проверим результаты на практике».

«Но это немыслимо! – взревел Мазар, выпрямившись во весь рост и взъерошив хохлы на голове. – Не хочу больше об этом слышать!»

Ошарашенный яростной реакцией старого трехгребневого самца, Эрн обмяк. Медленно повернувшись, он побрел направо вдоль побережья, к каменной стене.

«Куда ты пошел?» – позвал его Мазар.

«На болота».

«И что ты там собираешься делать?»

«Найду кладки яиц и попробую произвести на свет трехгребневую самку».

Мазар гневно уставился на него, и Эрн приготовился снова спасать свою шкуру. Но Мазар сказал: «Если это у тебя получится, значит, все мои соратники погибли напрасно. Существование станет сплошным издевательством».

«Вполне может быть, что у меня ничего не получится, – отозвался Эрн. – Если так, ничего не изменится».

«Опасное предприятие! – ворчал Мазар. – Двухгребневые начеку!»

«Я спущусь к берегу и доплыву до болот – двухгребневые меня не заметят. Так или иначе, нужно же чем-то заниматься в этой жизни!»

«Ну что ж, иди! – сдавленно прохрипел Мазар. – Я стар и не предприимчив. Может быть, ты сумеешь возродить нашу расу. Иди же! Будь осторожен и вернись в целости и сохранности. Кроме нас с тобой, трехгребневых не осталось».

Мазар патрулировал каменную стену. Время от времени он заходил в лес столбовых деревьев и прислушивался, внимательно глядя в сторону поселка двухгребневых. Эрн давно не возвращался – по меньшей мере, так казалось Мазару. Наконец, издали донеслись тревожные вопли: «Урод! Урод! Урод!»

Мазар сломя голову бросился туда, откуда доносились крики – все три его хохла встали дыбом. Между стволами появился изможденный, испачканный грязью Эрн, несущий в руках камышовую корзину. За ним лихорадочно гнались два двухгребневых стражника; поодаль, в стороне, собралась шайка раскрашенных пигментами одногребневых дикарей.

«Сюда! – ревел Мазар. – К стене!» Он поднял огненное ружье. Разгоряченные погоней, стражники проигнорировали угрозу. Эрн промчался мимо Мазара; Мазар навел дуло на стражников и нажал на курок – пламя охватило четырех преследователей, они стали кататься по лесной подстилке, размахивая руками и ногами. Остальные остановились. Мазар и Эрн отступили к стене и прошли через пролом. Возбужденные до безрассудства, стражники бросились за ними. Размахнувшись мечом, Мазар отрубил голову самому прыткому. Другие в панике отступили, скуля от ужаса.

Эрн устало опустился на землю, прикрывая телом корзину с яйцами.

«Сколько?» – резко спросил Мазар.

«Я нашел два гнезда. Взял по три кладки из каждого».