Шато д'Иф и другие повести

Кровь стучала у Травека в голове – он не знал, как долго они летели. Нужно было сосредоточиться: если бы он потерял сознание, мышцы ног расслабились бы, и веревка соскользнула бы с лодыжек – а тогда он повис бы в беспомощном положении, уготовленном для него Арманом. Шло время. Ветер дул Травеку в лицо, раскачивая его назад и вперед. Он смутно сознавал, что над ним навис темный силуэт машины, что вокруг и внизу была непроглядная ночная тьма – если не считать маячившей над горизонтом розовой жемчужины планеты, на Фелле заменявшей луну. Таковы были бесперспективные условия его существования. Жизнь казалась оставшейся в далеком прошлом – чем-то вроде воспоминания о необычно ярком сновидении.

Так летел Травек, вниз головой в темноте – беспомощная пародия на демона ночи. Ему трудно было дышать, глаза выпучились. Травек изо всех сил старался не терять сознание, но оно ускользало.

Вертолет неподвижно повис в воздухе. Под машиной, в трехстах метрах, раскинулось болото – сплошное черное пространство с редкими, тусклыми отблесками воды. Травек скорее почувствовал, нежели увидел, что подросток высунул голову из кабины, глядя вниз – свист лопастей ротора почти заглушал его слова: «Видишь? Это нож. Если я разрежу веревку, ты упадешь. Но я опущу тебя потихоньку, чтобы ты немного прогулялся – пауки покажут тебе дорогу».

Вертолет стал быстро спускаться – горизонты поднимались, как черная жидкость в необъятном сосуде из темно-лилового стекла. Поверхность болота была уже метрах в пяти, Травек почти задевал головой за листву какого-то дерева.

«Надеюсь, тебе понравится прогулка! – прокричал юноша. – До города всего лишь полтораста километров, а времени у тебя хоть отбавляй».

Травек почувствовал, как задрожала веревка. Жилы разрывались – одна, вторая, третья. Травек с треском свалился в сплетение ветвей, поросших огромными шарообразными стручками. Некоторые стручки лопнули от удара, другие оторвались, поднялись в воздух и полетели в темноте, испуская бледное сияние подобно пузырям, наполненным светящимся дымом.

Травек безвольно растянулся без движения в полуобморочном состоянии – его покинули какие-либо побуждения, какие-либо воспоминания.

* * *

Короткая ночь Фелла кончалась, отступая перед рассветом сливового оттенка. Травек встрепенулся, разбуженный зрелищем длинных тропических листьев, плещущих на ветру, шелестящих и скрипящих, издающих тысячи звуков со всех сторон.

Вытянув ноги с болезненным стоном, он рывком занял более удобное положение и занялся развязыванием веревки. Он мог нащупать узел кончиками пальцев. Выщипывая одну жилу за другой, он заставлял веревку распускаться. Наконец узел ослаб и распался.

Протянув руку, Травек схватился за соседнюю ветку и уселся в вертикальном положении. Он осторожно проверил состояние своих костей, кряхтя каждый раз, когда находил ушиб. Судя по всему, переломов не было. Вытянув шею и наклонив голову, он пытался разглядеть поверхность под деревом. Но рассветные лучи еще не проникли туда, он видел только расплывчатый сумрак.

Рассматривая ствол низкого раскидистого дерева, на котором он сидел, Травек вспомнил о пауках и встревожился. Вглядываясь в промежутки между ветвями, он заметил паутину. Травек бросил веточку в эту паутину – что-то черное, размером с кошку, выскочило из теней и набросилось на веточку, после чего медленно, с сожалением уронило несъедобную «добычу» и вернулось в незаметное логово.

Расправляя затекшие конечности, Травек устроился на ветке поудобнее. Он остался в живых, хотя ожидал гораздо худшего. Отсюда, из кроны дерева, поросшего шарами-стручками, он мог обозревать окрестности метров на пятнадцать – дальше взор терялся в серовато-серой чаще, погруженной в сливовые сумерки. В воздухе пахло жидкой грязью с примесью мускуса животного происхождения и сладковатой растительной гнили.

Красное солнце – Рамус – поднималось по небосклону. Травек приподнялся и залез по ветвям чуть выше. По джунглям разнесся гортанный скрежещущий вопль; за ним последовал громкий треск какой-то схватки. Травек замер – он впервые почувствовал страх с тех пор, как пришел в сознание.

Через несколько секунд он поднялся еще метра на два-три; при этом несколько больших шаров, разносивших по воздуху семена, оторвались от ветвей и воспарили навстречу красным солнечным лучам.

Травек заглянул в поясную сумку. В ней лежали длинный нож со складным лезвием, запасной аккумулятор для лазера, бесполезный теперь мешочек инъекционной ампулы, бритва, деньги, эластичная праща для стрельбы ядовитыми дротиками, дюжина дротиков и коробочка с витаминами в таблетках. Всего этого было явно недостаточно для того, чтобы преодолеть сто пятьдесят километров, пробираясь в чаще по болотам, где, скорее всего, нечего было есть. Неизбежно приходила в голову мысль о пауках. Но у Травека не было никакой возможности развести огонь. Ему пришлось бы есть пауков сырыми.