Шатобриан Ф. - Замогильные записки. 1995

Поскольку одни занятия влекут за собой другие, я не мог целиком отдаться французским штудиям и обойти вниманием литературу и людей той страны, где жил; я углубился в эти новые разыскания. Дни и ночи я читал, писал, брал у многомудрого священника аббата Капелана уроки древнееврейского языка, трудился в библиотеках и советовался с образованными людьми, бродил по полям и лугам в обществе моих неотступных мечтаний, принимал и отдавал визиты. Если можно говорить о попятном воздействии грядущих событий на прошедшее, я мог бы предсказать бурную и шумную известность моей книги по кипению моего ума и трепету моей музы.

(Публичное чтение набросков «Гения» в Лондоне; восхищенное письмо известного вольнодумца шевалье де Панй автору)

Неоконченное издание «Гения христианства», предпринятое в Лондоне, несколько отличалось порядком изложения от издания, увидевшего свет во Франции. Консульская цензура, вскоре ставшая императорской, как выяснилось, ревностно пеклась о репутации монархов: королевская особа, ее честь, ее добродетель были ей дороги наперед. Полиция Фуше уже видела, как спускается с неба белый голубь со священным сосудом, символ чистоты помыслов Бонапарта и безгрешности революции. Правоверные христиане из лионских республиканских процессий * вынудили меня изъять главу «Короли атеисты» * и разбросать ее параграфы по всей книге.

(Смерть дяди Шатобриана, господина де Беде)

КНИГА ДВЕНАДЦАТАЯ

(Заметки об английской словесности)

6. Возвращение эмигрантов во Францию.— Прусский посланник выдает мне фальшивый паспорт на имя Лассаня, жителя швейцарского города Невша-тель.— Смерть лорда Лондондерри *.— Конец моей карьеры солдата и путешественника.— Я высаживаюсь в Кале

Лондону апрель — сентябрь 1822 года

Я начинал обращать взоры к родной земле. Свершилась великая революция. Бонапарт, ставший первым консулом, посредством деспотизма начал