Шатун

— А если новый бог окажется слабее славянских и они его испепелят раньше, чем он крепко встанет на ноги? — спросил Хвет, глядя на женщину хитрыми глазами.

— Всё может быть, — сухо отозвалась Рада. — Пока у нового бога только один надежный помощник — Хабал. И если ближники славянских богов погубят Хабала, то новый бог никогда не появится на свет и его правда не восторжествует на благо всех простых людей, угнетаемых ныне старшиною.

Рассуждения Рады поразили Хвета. Прежде он и не предполагал, что можно создать нового бога, а вместе с ним утвердить новую правду на земле, более выгодную для простых людей. Другое дело — можно ли верить Раде? Да и с богом не все ясно: родится или не родится, вырастет или не вырастет.

— По правде славянских богов ты изгой, — сказала Рада, глядя прямо в глаза Хвету, — а по правде нового бога ты можешь стать избранным и ближним.

— Однако прежде я должен стать безъязыким, — покачал головой Хвет. — Мне это не нравится, женщина. Я пришел в этот мир с языком и молчать, подобно истуканам, не хочу.

— Молчание — это только одно из испытаний, налагаемых Хабалом от имени нового бога на избранных, но есть и другие испытания, в которнх проверяется сила духа избранного и мощь его десницы. А без испытаний не берут даже в ближники славянских богов.

Это Хвет знал и без женщины. Более того, сам проходил испытания наравне с родовичами, чтобы заслужить право называться хазаром. А перед тем была долгая выучка под присмотром старших. Испытания Хвет выдержал с честью, а ныне его силы не только не иссякли, но и умножились.

— Я видела тебя в сече близ Торусова городца, потому и зову в ближники нового бога, при котором ты можешь стать одним из первых.

Не будет большой порухи[26], если Хвет принесет жертву новому богу. Он и прежде жертвовал богам не только славянским, но и печенежским. Последнее волхвами славянских богов не возбранялось.

— Глузд тоже хороший рубака, — сказал Хвет, которому боязно было в одиночку бросаться в неизведанный поток.

— Зови и Глузда, — кивнула головой Рада.

— А если нам не понравится подле Хабала? — спросил Хвет.

— Никто вас силой удерживать не будет, — пообещала женщина. — И мстить за измену тоже. Но если пройдете испытание и присягнете новому богу, то спрос тогда с вас будет по высшему счету.

— А серебро? — вспомнил о важном Хвет.

— Серебро я вам отсыплю полной мерой, как и было обещано.

Глузд хазара понял не сразу. В нового Хабалова бога он тоже не шибко поверил. Но тут ведь дело не в боге, а в том, что мечнику-изгою податься некуда, пусть даже и с серебром в мошне. Положение у Глузда даже хуже, чем у Хвета. Боготур Рогволд приговорил своего родовича к веревке за измену. А не таков человек Рогволд, чтобы слова на ветер бросать. Глузда теперь будут гнать из всех радимичских городов, и заступы ему просить не у кого, поскольку приговор ему вынесен и именем бога Велеса, и именем родового пращура. Приговор Рогволда даже волхвы отменить не вправе. Разве что Всеволод мог бы сказать слово в защиту Глузда — и как Великий князь, и как родовой старейшина, но вряд ли он станет ссориться с боготуром из-за простого мечника.

— Не обманет нас женка? — засомневался Глузд.

— Не должна. К Хабалу идут смерды и холопы, а хороших мечников у него мало.

— Вытрясут из нас серебро и либо взашей вытолкают, либо в землю зароют.

— Риск, — согласился Хвет. — Но серебро мы можем переправить с Гудяем в надежное место, а если нам у Хабала не понравится, то уйдем, поймав случай.

— Гудяю можно верить?

— Чужого он не возьмет.

— Быть по сему, — вздохнул Глузд. — Терять мне особо нечего.

К схрону Рада вывела их без опаски. Да, похоже, и схронов никаких не было, а серебро женщина хранила в дупле дерева. Так или иначе, но слово свое она сдержала. Среди привычных кусков рубленого серебра попадались и кругляшки, цены которым Глузд и Хвет не знали. Кое-как с помощью Гудяя разобрались, кому сколько причитается.

— Пойдешь вниз по реке, — сказал Хвет, передавая хазару большую часть серебра, — она тебя выведет к Берестеню. Найдешь на постоялом дворе купца Веригу, он должен днями идти с товаром в Хазарию на большой ладье. Передай наше серебро ему на хранение и сам с ним отправляйся. Так и быстрее, и безопаснее.

Гудяй внимательно слушал наставления товарища и кивал головой в знак согласия. Хвета и Глузда он не одобрял, но и судить их не брался. У мечника и хазара свои головы на плечах, а Гудяю непременно надо вернуться живым в родную станицу. Некоторое время Гудяй смотрел вслед углубляющимся в заросли товарищам, а потом кивнул головой Алиму, приглашая следовать за собой, и повернул коня в противоположную сторону.

Глава 26 ДАРИЦА