Шатун

В их положении это действительно могло быть выходом. Шатун хотел выдать кузнецу еще денег на материалы, но едва был не послан куда подальше. Мастер, увлеченный новинкой, и слышать ничего не желал. К тому же Руслан весь металл из своей части любой добычи отдавал ему в переплавку. Ружья, пистолеты, клинки, даже старые подковы, которые находили в переметных сумах, все отправлялось в горн.

К оружию кузнецу пришлось сделать и специальный механизм для перезарядки патронов. Но и здесь пришлось обойтись без пружин. Обычный опорный винт, с небольшим редуктором, загоняющий пулю в гильзу с одного раза. Никаких постукиваний и попыток подравнять. Несколько поворотов ручки, и патрон готов. Так что, вернувшись домой, Руслан быстро переоделся и отправился прямиком на кухню. Переснаряжать гильзы.

Тут его и застал вернувшийся со службы граф Рязанов. С интересом понаблюдав, как Шатун отливает пули, он присел на лавку у стены и, вздохнув, проворчал:

— Ловко у вас получается. Такое впечатление, что вы всю жизнь этим занимались.

— Как ни странно это прозвучит, но мне всегда нравилось делать что-то своими руками, — пожал Руслан плечами.

— Заметно, — усмехнулся в ответ Рязанов. — А ведь у меня опять беда из-за вас, Руслан Владимирович.

— Из-за меня?! — изумился Шатун так, что чуть не вылил расплавленный свинец себе на колени. — Что случилось?

— Дамы местного света меня уже одолели, требуя явить им вас, — ответил граф, пряча улыбку в уголках губ. — После истории с графиней Тишинской им страсть как хочется увидеть былинного богатыря.

— Тьфу ты, — скривился Руслан. — Я уж было подумал. Вот сделаете мне нужные бумаги, тогда и в свет можно будет. А то вылезу раньше времени, а начальство передумает. И будете вы, Михаил Сергеевич, иметь бледный вид перед этими дамами, — ехидно отозвался Руслан, отомстив графу за его подначку. — Это, как ни крути, а будет самым настоящим самозванством.

— Вам бы, Руслан Владимирович, в стряпчие идти. Из любой ситуации вывернетесь, — фыркнул Рязанов в ответ. — А начальство не передумает. Не с чего. Особенно теперь, когда вы умудрились самостоятельно схрон с оружием обнаружить и контрабандистов взять, которые то оружие через перевал таскали.

— Плохо, что мы не смогли банду, для которой это оружие привезли, достать, — качнул Руслан головой. — Не получилось бы там засаду устроить. Место не подходящее.

— Да и бог с ним. Найдем, — небрежно отмахнулся Рязанов. — Без оружия они не так страшны. Мои люди уже выясняют, кто должен был за теми винтовками прийти.

— У вас есть свои люди среди горцев? — удивился Руслан.

— Не горцы, но люди, близкие к ним, — напустил штабс-капитан туману.

— Так что там с бумагами? — вернулся Шатун к главному для себя вопросу, продолжая отливать пули.

— Гонца из столицы ждем, — устало вздохнул Рязанов. — Подробности мне пока не известны, но его превосходительство заверил, что все сделано в лучшем виде.

— И долго нам еще ждать? — чуть скривился Руслан, выбрасывая на стол еще горячие пули из литка.

— Гонец неделю назад выехал. Думаю, еще неделя, и все станет ясно, — пожал граф плечами.

«Ну да, при наших просторах, это не так уж и долго», — хмыкнул Руслан про себя.

— И все-таки, Руслан Владимирович, почему вы избегаете общества? Вы молоды, сильны, здоровы. В конце концов, это даже неприлично. В вашем возрасте не искать общества женщин неестественно.

— Вы рожу мою хорошо видите? — зло хмыкнул Руслан в ответ. — Да мной только непослушных детей теперь пугать.

— И все? Только это? — вдруг удивился Рязанов.

— А по-вашему, этого мало? Забыли, что встречают обычно по одежке?

— Это все правильно, — кивнул Рязанов. — Но только и вы, Руслан Владимирович, забыли, что оказались на Кавказе. А тут без шрама и офицера за офицера не считают. Шрамов нет, значит, и в бою не бывал.

— Вы это серьезно? — растерялся Руслан.

— Как бог свят, — истово кивнул граф. — Самому иной раз стыдно.

— А вам-то чего стыдиться? — не понял Шатун.

— Ну как же. Десять лет тут служу, а рожа все еще целая. Одна отговорка, что служба у нас особая. В нашем деле прежде головой думать надо, а уж потом шашкой махать.

— Твою мать, не знаю, плакать или смеяться, — проворчал Руслан растерянно.

— С чего бы? — не понял Рязанов.

— Шрамы получают в бою, но подобные отметины — это свидетельство или неудачи, или собственной ошибки, — пояснил Шатун.

— И что есть что? — заинтересовался граф.

— Неудача — попасть под разрыв снаряда из пушки или случайную пулю словить, притом в бою не участвуя. А ошибка, это когда ты противника недооценил, и он тебе такую отметину и оставил. Сам виноват. Помнить надо, что на силу всегда иная сила найдется.

— Гм, в таком ключе я о подобном не думал, — оценил штабс-капитан. — Но это не отменяет необходимости вывести вас в свет.

«Вот ведь уперся», — раздраженно подумал Руслан.

— И не надо так кривиться, Руслан Владимирович, — понимающе усмехнулся Рязанов. — Все одно это придется когда-то сделать. Так почему не теперь?