Шатун

— Так беда у меня, сударь. Пока вдовствовал, подкатил к барышне одной. Ну, сладилось у нас, я все честь по чести сделал, и денег ей дал, и после подарками баловал, а оказалось, что больна она. В общем, сифилис у меня. Заразила, паскуда. А тут к свадьбе сговор. В общем, услышал я, что у тебя лекарство имеется. Ты не думай, сударь, я все оплачу. Только вылечи. Вот, изволь. Ровно тысяча рублей на ассигнации. Копейка в копейку. Помоги, яви божескую милость, — взмолился под конец купчина.

— Вам доктор про лекарство сказал или племянница его? Только не врать мне, — жестко спросил Руслан, глядя ему в глаза.

— Девка, — судорожно сглотнув, еле слышно признался купец.

— Прибью паскуду, — прошипел Шатун, зверея.

Ситуация была аховая. Откажи он сейчас, у человека будет сломана вся жизнь. А согласись, к нему очень скоро выстроится очередь из страждущих, и не факт, что пенициллин в данном случае поможет. Для лечения подобных заболеваний обычно применяли антибиотики более сильные.

— Не откажи, сударь, — снова взмолился купец, по-своему восприняв его злость. — Только скажи, сколь еще денег надо.

— Не в деньгах дело, — мотнул Руслан головой. — Лекарство это новое. Еще толком не испытанное. И для вашей болезни, любезный, может и не подойти. Не опробовано оно на такой случай. Вот и получается, что обманула она вас.

— А как же те двое? — растерянно пролепетал купец, бледнея. — Их-то излечил быстро.

— То и было испытанием, — вздохнул Шатун. — Я прежде хотел его на животных испробовать, да вышло так, что эта балаболка дяде своему рассказала. Тот и упросил меня испробовать. Все одно не жильцы они были. Вот и получается, что лекарство то только на двоих и испробовали. А для широкой публики этого мало. Опасно это, любезный. Кто его знает, как тело ваше лекарство то примет. Может, и излечит, а может, так и совсем убьет. Не могу я так рисковать.

Купец крепко задумался. Руслан, высказавшись, тоже молчал, ожидая его решения и очень надеясь, что незваный пациент отправится к обычному врачу. Лечиться местными способами. Как назло, память подкинула информацию, что сифилис в этом времени не лечился, и смертность от него была не такой и маленькой. От эпидемии спасал только консерватизм местного общества. Неожиданно купец сгреб свою бороду в горсть и, перекрестившись, решительно заявил:

— Будь что будет. Согласен. Лечи, сударь.

— Так дело не пойдет, — тут же ушел в отказ Руслан. — Извольте, любезный, к стряпчему, бумагу у него оформить, что сами, без моих уговоров, на испытание нового лекарства согласиться решили. Чтобы не приведи господи, ежели случится чего, наследники ваши ко мне претензий не имели. Без такой бумаги и разговора не будет. Сами понимаете, ваше слово, это одно, а решение наследников ваших, совсем другое. Мне скандалы на пустом месте не нужны.

— Умно, — оценил купец. — Добре, будет тебе бумага.

— И не забудьте указать, что знаете, что лекарство новое, и что действие его на болезнь никому не известно, — тут же добавил Руслан, пытаясь сделать все, чтобы заставить гостя отказаться от препарата.

— Вот ведь задал задачу, — окончательно расстроился купец.

— Так чего проще, — пожал Руслан плечами. — Найдите толкового врача, да лечитесь, как он скажет. И риска меньше, и точно знать будете, чего ждать.

— Подумаю, — помолчав, вздохнул купец. Снова боднув воздух, он сунул пакет с деньгами во внутренний карман и, развернувшись, тяжело затопал к выходу. Руслан же, проводив его взглядом, приказал казакам заложить коляску. Спустя час он решительно вошел в здание больницы и, поднявшись на второй этаж, громко постучал в дверь врачебного кабинета. Не дожидаясь ответа, он толкнул створку и, войдя, с порога спросил, жестко глядя на растерянно оглянувшегося врача, спросил:

— Где ваша племянница, милейший?

— Ваше сиятельство! Что случилось? — икнув от неожиданности, испуганно спросил врач.

— Эта девица посмела распустить слух о том, что у меня имеется панацея от всех болезней, при этом заранее зная, что препарат еще не испытан. Извольте объясниться, сударь, раз уж отвечаете за нее, — потребовал Руслан.

— Одну минуту, — с трудом взяв себя в руки, попросил врач. — Присаживайтесь, ваше сиятельство. Я сейчас ее позову, и мы все обсудим.

Выскочив из кабинета, он куда-то убежал. Вздохнув, Руслан подошел к окну и, сложив руки на груди, задумался, глядя во двор. Вся эта история его злила. И прежде всего, он злился на себя самого. Распустил язык, а теперь пожинает плоды собственной несдержанности. Но ему и в голову не могло прийти, что девчонка кинется спасать весь мир, даже не подумав о том, что препарат еще даже не опробован. Тем более что все сказанное было подано ей как только начало эксперимента.

Вошедший врач за руку втащил девчонку в кабинет и, силой усадив на стул, возмущенно спросил:

— Кто тебе дал право распускать слухи о том, что тебе не принадлежит?

— Но, дядюшка! Вы же видели, как один укол вернул двоих почти с того света. Такое лекарство должно быть доступно всем. И богатым, и бедным, — тут же завелась девчонка.