Щедрый Буге (СИ)

Надо сказать, медведь нам достался знатный. На боках и ляжках слой сала

пол-ладони, на спине и лапах - в палец, внутренности же буквально залиты жиром.

Запасливый лежебока, - радовался Лукса.

Закончив свежевать, разрубили тушу на части и забросали снегом. Лукса отложил свои любимые сердце и печень, а также солидный кусок мякоти и шкуру в сторону, чтобы взять с собой. Кроме того, он вырезал и целебный желчный пузырь, предварительно перетянув шейку веревочкой. Взглянув на

115

меня искоса, он вынул глаза медведя и, подойдя к дереву, положил их на толстый сук, навстречу первым лучам солнца.

- Пусть Пудзя видит, что мы соблюдаем все законы,- сказал охотник. Пока разделывали добычу, двигались мало и основательно продрогли, к

тому же нестерпимо хотелось пить. Я собрал сушняк и запалил костер. Повалил густой дым. Горячие языки пламени пробились сквозь него и с веселым потрескиванием побежали по веткам и, слившись в трепещущее полотнище, метнулись в холодную высь.

Старый охотник в своей котомке всегда носил двухлитровый котелок с мешочками сахара и чая. Я набил в него снега и подвесил на косо воткнутую палку. Лукса подложил ещё сучьев и, блаженно сощурив глаза, пододвинулся:

- Люблю огонь. Он живой. Рождается маленьким светлячком, а начнет есть дрова, вырастает в жаркое солнце. Обогреет, накормит человека и умрёт.

Действительно, огонь обладает необъяснимой притягательной силой. Когда глядишь на переменчивые язык пламени, то не в силах отвести взор от

их завораживающей игры. В такие минуты отрешаешься от всего окружающего и словно попадаешь под гипноз невидимых сил. Недаром наши предки поклонялись огню.

- Костер обещает ясную погоду, - неожиданно изрек Лукса. Я с удивлением глянул на него.

- Чего глаза вывернул? Не на меня смотри, а на костёр, - довольный произведенным эффектом, проворчал охотник. - Видишь, по краю костра угли быстро покрываются пеплом - быть солнцу. Если тлеют долго - быть снегу.

Попив чаю, мы живо собрались и зашагали домой.

Добрались засветло и пировали до ночи. Лукса, забыв о болезни, отправлял в рот самые жирные куски. Когда ели наваристый бульон с сухарями, у меня во рту что-то хрустнуло. От неожиданности я охнул. Неужели зуб? Схватил зеркало - точно: передний зуб обломился.

116

- Отомстил миша, - со страхом прошептал Лукса.

- Миша тут ни при чем. Зуб был мертвый, просто время пришло - возразил я, хотя тоже невольно подумал о сломанном клыке медведя.

ТАЛА

не верю ни в приметы, ни тем более в вещие сны, но сегодня опять случилось настолько точное совпадение, что невольно начинаешь относиться ко всему этому серьезней. А приснилось мне, будто поймал двух соболей, причем второго - в последнем капкане в конце путика. На деле всё так и произошло. Первого снял в теснине между гор. Правда, если бы прошел хоть небольшой снежок, то я вряд ли разыскал бы его: от постоянных ветров в этом месте снег спрессовался, и соболь тащил капкан с потаском оставляя за собой едва заметные царапины. На мое счастье, потаск застрял в сплетении виноградных лоз и зверёк не смог уйти дальше.

Второй действительно оказался в последнем капкане под скалистой кручей.

Вечером, выслушав мой рассказ, Лукса сказал:

- Настоящим охотником стал. Хороший охотник видит зверя сквозь сон, - и, задумчиво глядя в огненный зев печурки, продолжал: - Человека шибко трудно разглядеть, но на медвежьей охоте сразу видно, кто ты. Я всё думал, что за парень? Городской, а в тайгу пошел. Боялся, опасность будет - оробеешь, подведешь. Теперь так не думаю. Возле медвежьей квартиры не всякий может стоять. Давай, бата, следующий сезон опять вместе соболя промышлять. Как лед унесет нартовый след, зимовье поставим. Тепло, просторно будет.

От этих слов у меня защемило сердце. Судорожный комок сдавил горло. Не в силах вымолвить ни слова, я с благодарностью пожал сухую, крепкую руку. Нахлынувшее чувство признательности искало выхода. Хотелось сделать что-то приятное для этого скупого на похвалу человека, ставшего

117

мне близким за время охоты. Я снял с себя серый, толстой вязки шерстяной свитер и смущенно протянул ему:

- Возьми.

Лукса обрадовался подарку как ребенок. - Спасибо, бата. Надевать буду, тебя вспоминать буду.

Да, мне здорово повезло с наставником. Впервые я по-настоящему осознал, как мне не хватало Луксы, в тот день, когда он вернулся из больницы. С ним было легко, как с очень близким человеком, с которым хочется идти бок о бок всю жизнь. Кроме того, общение с опытным охотником помогло мне многое переосмыслить. Я стал лучше понимать тайгу, повадки зверей, птиц, осознавать себя частицей этого великолепного цельного мира.

Через неделю заканчивается промысловый сезон. Покинут свои участки охотники, и на всем протяжении Хора, от истоков до удэгейского стойбища - Гвасюгов, река опустеет. А, кажется, совсем недавно я вынул из капкана своего первого соболя. Вот уж действительно - время на охоте течет медленно, только когда готовишь ужин.