Щедрый Буге (СИ)

Передохнув, начинаю спуск по другому распадку и через пару часов оказываюсь на широкой пойме среди родных кедров и елей. Поскольку этот переход меня изрядно измотал, повернул к стану. Иду и смутно чувствую, что не бывал в этих местах. Вроде те же сопки, тот же ключ, но пойма много шире. Чтобы проверить себя, пересек долину поперек и остановился в растерянности - моих утренних следов на снегу нет. Тут только я сообразил, что спустился не к Буге, а перевалил хребет и оказался в долине соседнего ключа Туломи.

В замешательстве огляделся. Вокруг стоял глухой, ставший сразу враждебным, лес. Сверху безостановочно сыпал нудный дождик. На мне не осталось ни одной сухой нитки. Слякотно, холодно, голодно. Еды, кроме трех размокших сухарей, никакой. Спички, первейшая необходимость, отсырели и не зажигались. Компас остался в палатке. Стало жутко.

Мокрый Индус стоял рядом и, насупившись, наблюдал за мной.

Индус, домой! Где палатка? Ищи! Ищи...- уговариваю я его, в надежде, что собака укажет верную дорогу.

Пёс же, опустив морду вниз, виновато отворачивается. Похоже, он

догадывался чего от него ждут, но, к сожалению, помочь оказался неспособен.

Поразмыслив, я решил, что в этой ситуации мне не остается ничего другого, как спуститься по Туломи к Хору, а там, как говорят, война план покажет.

Ближе к устью ключа пошли, чередуясь, то сплошные изнуряющие заросли колючего элеутерококка, то высокие вертлявые кочки, покрытые жесткой, заиндевелой травой, то топкие зыбуны. По ним ступал, замирая от ужаса. Сделаешь неверный шаг - провалишься в "окно" с ледяной жижей. Было ощущение будто идешь по слабо натянутой резиновой пленке: почва при каждом шаге упруго прогибается и далеко вокруг расходятся тяжелые волны, покачивающие тощие "копёнки". Осрамившийся Индус плелся понуро сзади.

18

Передохнуть негде. Попытался прислониться измученным телом к худосочному стволу, но он затрещал и повалился - слабый грунт не держал. Даже небольшого усилия хватило, чтобы свалить его.

Сразу вспомнились бесконечные глухие заломы на реке Чуи (крупный верхний приток Хора), по которой мы с Юрой Сотниковым сплавлялись несколько лет назад после перехода через водораздел Сихотэ-Алиня с побережья Японского моря. Незадолго до сплава после тайфуна по реке прокатился могучий паводок, нагромоздивший огромные лесины, лохматые выворотни, перекрывшие долину многометровыми валами в несколько

ярусов. Полноводная река, будучи не в силах разнести, разорвать переплетения лесных великанов, с рокотом разливалась по всей пойме. Приближаться к завалам на лодке, по чистой свободной от растущих деревьев и кустов, воде опасно, так как стремительное течение тут же тянет под завал и раздавит, истреплет между бревен в клочья. Поэтому шли по затопленной, заросшей лесом пойме пешком с рюкзаками на спинах, лодкой на головах, по колено, а нередко и по пояс в воде, на ощупь выбирая дорогу.

Разбои тянулись шесть километров, но они отняли у нас двое суток.

О, что это был за переход! Сущий ад! Кругом вода. Море воды, но плыть по ней невозможно - лодке не протиснуться между стволов. Земля под водой раскисла и ноги глубоко вязнут. С большим усилием выдираешь их из хляби, но при следующем шаге всё повторяется.

Иногда проваливались в коварные ямы. В этих случаях герметичные рюкзаки выполняли роль заплечных поплавков. Вокруг полчища мошки. Казалось вся окрестная мошкара караулила нас на этом переходе. Её так много, что трудно дышать. Несчетные армады набрасываются и облепляют серым пеплом все доступные участки тела. Проведешь рукой по лицу - с пальцев кровяная кашица комочками отваливается. Шли голодные, грязные, мокрые и опухшие от бесчисленных укусов. Шаг вперед - лодку на себя - рукой по серой маске покрывшей лицо. Шаг вперёд - лодку на себя - рукой

19

по лицу. И так двое суток! А как "спали" посреди этой топи лучше и не вспоминать!

общем, без паники, Камиль! И не из таких переделок выходили! Собравшись с силами, выбрался на гривку и увидел длинную кисть с

пятью огненно-красными рубинами ягод, свисавшую с коричневого гибкого побега с шелушащейся корой. Это были ягоды лимонника. Съев их, я вскоре почувствовал прилив сил, но, к сожалению, ненадолго. Уже через километр опять потянуло лечь. Эх, найти бы несколько таких кистей! Говорят, что горсть ягод лимонника дает силы весь день гнать зверя. Дальше лианы лимонника стали попадаться чаще, но ягод на них не было. Птицы склевали все до единой.

тоской пошарив в пустых карманах, я в который раз за сегодняшний день вспомнил поговорку "идешь на день, бери на три". И дал себе зарок на будущее всегда носить запас еды, а спички заворачивать в полиэтиленовый мешочек.

К вечеру стало подмораживать. Холодный ветер обжигал лицо и руки. Верхняя одежда быстро превратилась в ледяной панцирь. Каждый шаг теперь сопровождался хрустом штанов и куртки. Выйдя на коренной берег Хора, с облегчением вздохнул и даже несколько раз притопнул ногой по твердой почве, убеждаясь, что топь действительно кончилась.