Щедрый дар

К'алвек стоял в дверях разбитого корабля и смотрел на своих собратьев-дотвеков, которые уже проснулись. Солнце поднялось над дюнами, посылая свет и тепло на покрытую песком поверхность планеты, и заставило его поднять руку, чтобы защитить глаза от яркого света. Джебель заревел, тяжело поднимаясь на ноги, а несколько воинов собрались вокруг небольшого костра, где над огнем на вертеле грелся завтрак.

К'алвек услышал, как Даника подошла сзади и присоединилась к нему в дверях. Она оделась и стянула волосы на затылке, чтобы они не падали на лицо. К'алвеку нравилось, как ее волосы переливаются на свету и кажутся почти такими же золотыми, как песок. Он убрал с ее лба выбившийся локон, и она улыбнулась ему, слегка покраснев.

Он улыбнулся в ответ, но тут же вспомнил, какой решительной она была прошлой ночью, когда сказала, что должна уйти. Он окинул взглядом корабль с его мигающими огнями и странными звуками. Вот к чему она привыкла. Это ее мир, и она не собиралась его менять, даже если бы чувствовала связь с ним.

К'алвек знал, что она чувствует связь между ними, и знал, что та растет с каждым спариванием и чем больше времени они проводят вместе. Теперь он еще сильнее ощущал ее эмоции и даже почувствовал боль в собственной ноге, когда она чуть раньше ушибла палец. Интересно, будет ли он чувствовать ее присутствие даже после того, как она покинет планету? Он ощутил острую боль при мысли о ее уходе, но тут же выругал себя. Он знал, во что ввязывается, когда связывался с ней, так что, кроме себя, винить ему было некого. В любом случае, он никогда не собирался заводить пару. Месть и обязательства плохо сочетались друг с другом. После того как улетит Даника, он сможет сосредоточиться на мести за отца.

Он понял, что хмурится, когда увидел, что она смотрит на него с вопросительным выражением на лице. Он мысленно встряхнулся и разжал сжатые кулаки.

— Голодна? — спросил он, хотя знал ответ по слабому урчанию ее живота.

Она коснулась своего живота и кивнула.

Он легко спрыгнул на землю, и от его прыжка поднялось мягкое облако песка, затем повернулся и протянул к ней руки. Она спрыгнула вниз, и он поймал ее до того, как она коснулась песка, его большие руки почти охватили ее тонкую талию.

Они присоединились к группе вокруг костра, и Даника протянула руки к потрескивающему пламени. Утреннее солнце еще не успело согреть ночной холод пустыни, хотя К'алвек знал, что дотвеки не чувствуют холода так, как она. Он взял с земли одеяло и накинул ей на плечи.

Томмел, старший из них, который возглавлял караван, протянул ему тарелку с подогретым мясом и лепешками, и от аппетитного запаха у него заурчало в животе. Даника посмотрела на него и рассмеялась, и он не смог сдержать улыбки, когда оторвал кусочек для нее, а затем положил себе в рот.

К'алвек ощутил небольшое движение под ногами в песке. Он потянулся к клинку, прикрепленному к его груди, и опустился на колени, положив одну руку на песок и чувствуя вибрацию. А также замешательство Даники, но не стал отвлекаться. Он быстро опустил клинок, когда почувствовал вспышку движения, и вошел в контакт с существом, услышав резкий треск панциря и мгновенно поняв, что он пронзил. Он вытащил свой клинок — и сопротивляющееся животное — из песка, а Даника ахнула и отшатнулась.

Существо было длиной с его предплечье, с несколькими щелкающими клешнями, торчащими из его покрытого панцирем тела. К'алвек перевернул его и коснулся подбрюшья, существо замерло. Не убирая руки, он мысленно поблагодарил животное за жизнь и пищу, которую оно ему даст, а затем отрубил ему голову.

Томмел подошел и похлопал его по спине, восхищаясь размерами песчаного краулера и поздравляя с безупречным убийством.

— Как ты это сделал? — спросила Даника.

К'алвек заметил, что ее личико застыло, когда она смотрела на обезглавленное существо в его руке.

— Я же сказал тебе. Я один из лучших охотников племени.

Она махнула рукой в сторону животного.

— Ты прикоснулся к нему, и он перестал двигаться. Как ты это сделал?

К'алвек передал добычу Томмелу, чтобы тот поместил ее на вертел над костром. Затем протянул руки и перевернул их.

— Я забираю боль и даю им удовлетворение перед смертью.

Она не сводила глаз с его рук.

— Ты прикасаешься к ним, и им становится так хорошо, что они перестают сопротивляться?

— Да. Это делает охоту милосердной.

Ее взгляд встретился с его.

— Так вот почему я чувствую себя такой ненормальной, когда ты прикасаешься ко мне? Твои руки выделяют какой-то энергетический наркотик?

Он открыл рот, но ничего не ответил. Он не знал слова «наркотик», но знал, что она расстроена.

— Так вот почему меня так к тебе тянет? Поэтому я не могу сопротивляться тебе, хотя знаю, что это ужасная идея?

К'алвек невольно вздрогнул. Он заметил, что дотвеки отодвигаются от них и отводят глаза. Они не знали, что она сказала, но легко догадались, что она на него сердится.

— Так мы устроены, — сказал он. — На тебя это действует не так, как на более мелких существ.

— Но именно поэтому мне так хорошо, когда ты прикасаешься ко мне, верно?

Он посмотрел на свои руки.