Щеглов Из жизни Валерия Маслова

Я уже говорил, что Мельников образцово соблюдал режим. Позволял себе, образно говоря, фужер шампанского раз в три года. Но курил он, как и Яшин, много. Из футбольных поездок я привозил Толе по паре блоков фирменных, как тогда называ­ли, сигарет. При Трофимове он, однако, курить стеснялся, де­лал это украдкой. Василий Дмитриевич, когда видел Мельни­кова с сигаретой, без замечания мимо не проходил. Даже мне иногда приходилось вмешиваться. Сколько раз Трофимова просил: «Оставьте вы его, Василий Дмитриевич! Что он по уг­лам прячется, некоторым, слава Богу, в отцы годится...»

Кто действительно шампанское любил, так это дублер Мель­никова Юрий Шальнов. Для него это был атрибут красивой жизни, которой наш второй вратарь был совсем не чужд. По физическим данным и способностям он, пожалуй, Мельникову не уступал. Но любой талант, что общеизвестно, должен под­крепляться работой. Тренироваться Юра не любил, потому больших высот и не достиг.

— Не скажите, двукратный чемпион мира...

— Это статистика, а по существу Шальнов играл только в 1969-м. Хотя после ухода Мельникова мог бы надолго основ­ным вратарем стать. У Анатолия Георгиевича неудачные матчи случались редко. Крайне раздосадован он был, помню, когда на финише сезона 1966 года мы дома проиграли «Воднику» 0:1, в результате чего уступили «золото» свердловчанам. Лед тогда после мотогонок и массового катания не залили, а только почи­стили. На углах поля он наждак напоминал. Да еще сильный снегопад начался. Евгений Юшманов пробил, мяч задел какой- то бугор и оказался в воротах. У нас было множество моментов, но на вратаря гостей Виталия Сандула в тот день вдохновение снизошло. И такие случаи бывают...

— Знаю, что незаменим в игре на тяжелом льду был левый бортовой Юрий Шорин...

— Юра чувствовал себя как рыба в воде, когда играли в отте­пель, на мягком льду. Очень сильный был хоккеист, в нашу команду сразу вписался. Легкие ноги, быстрые руки. В едино­борствах никому не уступал, обвести Шорина было задачей не­простой. Держался он всегда вместе с Мишей Осинцевым. После ухода Осинцева Трофимов стал и Шорина постепенно прижимать. На чемпионате мира 1969 года Юра был признан лучшим полузащитником, а на следующий не поехал. Правда, тогда ему уже 37 было...

— Из тех, кого вы назвали в своем варианте состава 60-х, не было сказано только о Вячеашве Дорофееве.

— Неплохой был нападающий. Большой объем работы вы­полнял, хорошо катался, но в тонкий пас играть не умел. В сборную его Трофимов не брал. Дорофеев от нас ушел в ульяновскую «Волгу», где еще с десяток лет отыграл. С левыми на­падающими Василий Дмитриевич долго не мог определиться. Пригласил потом Евгения Манкоса, который в «Филях» ему очень нравился. Техничный, с голевыу чутьем хоккеист, но и он до уровня сборной не поднялся.

Затем Анатолий Рушкин из Ульяновска пришел. Тоже был игрок интересный, клюшкой отлично владел, скорость имел приличную. Его Трофимов в сборной наигрывал, в 1969-м сво­зил на чемпионат мира. Но Рушкин вскоре прибаливать начал, а потом в Швеции «прокололся». Решил нашими металличес­кими рублями в магазине расплатиться. Швед взял, а когда в банке его на смех подняли, в полицию заявил.

Следующим был Володя Тарасевич...

— Это уже команда 70-х. Кто еще из предшественников заслу­живает упоминания?

— Обязательно нужно о полузащитнике Александре Зайцеве сказать, он на двух первых чемпионатах мира выступал. Когда я пришел, Зайцев капитаном команды был. Рослый, быстрый, хорошо пасом владел. Мог еше долго играть, но болезнь не позволила. Левым бортовым до появления Шорина был Дмит­рий Морозов. Квалифицированный хоккеист, катание хоро­шее, разве что в работе клюшкой был немного закрепощен. С виду был вроде бы простоватый, а на самом деле культурный, начитанный парень, музыку, как я уже отмечал, очень любил. Мне с ним интересно было общаться.

Несколько сезонов провел Олег Горбунов — универсальный игрок, что в центре полузащиты, что в защите уверенно дей­ствовал. Закончу на Анатолии Мосягине. Жаль, что он в «Дина­мо» не закрепился. Вырос у нас на глазах, можно сказать, «сын полка». Играть Толе приходилось на всех позициях. В сезоне 1967 года в команде было всего тринадцать человек. Одиннад­цать на поле, а в запасе — вратарь Шальнов и Толя Мосягин, готовый заменить любого. У него, кстати, удар был сильный.

— В 70-х главными вашими соперниками cmaли алма-атинские одноклубники...