Щекочу нервы. Дорого

Юдин громко расхохотался, показывая пальцем на Милу.

– У кого? У тебя? Скорее у твоей мамы будет, чем у тебя! – Он попятился к двери. – Да вы меня разыгрываете! Это все проделки Гертруды Армаисовны! Я вам не верю! Не верю!

– Сходил бы ты к врачу, – посоветовала теща. – Тогда поверишь.

– И вообще, тебе пора, – сказал Пушкин-Никитос, подталкивая Юдина к двери.

– Это розыгрыш… – заливаясь слезами, бормотал Юдин. – Мила, скажи! Ведь это все шутка? Интерактивная инсценировка в режиме реал-тайм и нон-стоп? Ты только скажи, что это шутка… Я больше ничего от тебя не требую, я сразу же уйду! Но только скажи!

– Сказать? – спросила Мила у Пушкина-Никитоса.

– Как хочешь, – ответил он.

– А я лично – против, – вставила теща.

Мила смотрела на Юдина, и ему казалось, что ее необыкновенно красивые и выразительные глаза блестят лукаво и весело.

* * *

Юдин сидел на сырой от росы парковой скамейке. Стояла глубокая ночь. На черном небе перемигивались звезды. Было зябко. Рядом, подтянув к животу колени и накрыв голову газетой, шумно храпел бомж. Юдин хотел есть и спать, но домой не шел. «Как хорошо! – думал он. – Никогда я не испытывал ничего подобного!»

В его кармане запиликал мобильный телефон. Юдин вынул трубку и, даже не взглянув на дисплей, с сильным замахом швырнул ее на асфальт. Пластмассовые крошки градом прошлись по газете, бомж проснулся и недовольно заворчал.

Юдин лег с ним рядом и крепко прижался к его пахучей спине. Обоим стало тепло, и они заснули быстро и крепко.

Несколько дней спустя Юдина задержали на Казанском вокзале вместе с группой бродяг. Юдин развязно хлопал милиционеров по плечу и хвалил за отличную актерскую работу.

В августе его часто видели на городской мусорной свалке. Юдин был очень худ и бледен, но весел, и в разгрузке машин принимал самое активное участие. С наступлением холодов он построил себе дом из ржавых автомобильных дверей и картонных коробок, а из старого одеяла сшил пончо. Обитатели свалки жалели его, делились с ним едой и водкой, хотя и считали конченым идиотом. Такую славу он снискал из-за того, что постоянно рассказывал всякие небылицы. Например, о своей пятикомнатной квартире. Или о навороченной «БМВ», в которой он так любит рассекать по городу. Иногда Юдин упоминал некую престижную торговую фирму, в которой он якобы работает. Но самый тяжелый приступ умственного завихрения наступал в тот момент, когда Юдин убеждал, что он не просто так живет на свалке, а принимает участие в интерактивном реалити-шоу, организованном экстрим-агентством «Сламбер». Если он видел, что ему не верят, то начинал буянить. Нередко его приходилось связывать и придавливать автомобильными покрышками, чтобы утихомирить, но все равно над дымящимися просторами свалки разносился громкий и восторженный вопль:

– Какой актерский состав! Какая безукоризненная игра! Сколько импровизаций и элементов неожиданности!! Браво!! Браво!!

Пустой

1

Даша вымокла с головы до ног. От дождя она кое-как еще могла спрятаться под черным сморщенным зонтиком, но вот от безжалостных брызг, которые швыряли во все стороны проезжающие мимо машины, спасения не было.

Легковушки она пропускала, отступая на раскисшую обочину и безуспешно уклоняясь от веерных фонтанов. Разденься она догола и встань посреди дороги – все равно не остановятся. Водители личных авто стали слишком осторожными и боязливыми.

Даша не сводила взгляда с поворота, откуда вылетали машины, и беспрестанно вытирала мокрым платком глаза. От туши на ресницах остались одни воспоминания, и лицо у Даши стало бледным и невыразительным, словно заплаканным. Да еще эти проклятые веснушки вдруг расцвели, как весенние одуванчики на поляне!

Шлепая промокшими босоножками по лужам, Даша чувствовала, что начинает замерзать. По коже расползался противный озноб, подбородок мелко дрожал, и Даша пела себе под нос: «Ды-ды-ды-ды…» Для полного счастья Даше нужно было совсем немного. Как кошке – тепло да сытость. Отпуск только начался, все самое интересное ждало ее впереди. Но о будущем она не думала и тем более не боялась его. А чего его бояться, если Даша прекрасно знала, что будет завтра. А завтра будет знать, что будет послезавтра, и эти дни будут похожи друг на друга как две капли воды: шоссе, машины, теплые уютные кабины, пахнущие потом и бензином дальнобойщики. И наконец море – ее цель и мечта.

Она едва успела отскочить на обочину. Огромный, горячий и задымленный фургон с грохотом промчался мимо нее, обдав запахом горелой солярки. Из-под колес выплеснулся фонтан воды.

– Козел!! – крикнула Даша, грозя кулаком вслед удаляющемуся «КамАЗу».

Она скинула с плеча лямку, чтобы посмотреть, насколько рюкзачок пострадал от воды и песка, но в этот момент фургон резко, с воем затормозил, проехал еще несколько метров юзом, оставляя за собой сизый дым и запах жженой резины.