Щемящей красоты последняя печаль

Всё так просто и сложно,
Без конца и начала.
Звук плывёт осторожно,
Вот струна замолчала…

Каплей белого клея

Лампа свет заструила,
И возникла аллея
И, чернея, застыла.

Зябко в мареве этом, —

Лишь хлопочут лягушки, —
Нереального света
Подле нашей избушки.

Месяц тучи не в силах

Разорвать покрывало…
А в туманных кадилах
Вновь струна зазвучала.

Про бабулю

«Я грешница великая, —
Говаривала бабка, —
Но Бог меня простит.
С утра как зачирикаю,
В руках лопата с тяпкой,
Все у меня горит.
Работа — это, внученька,
Молитва над землею,
Ее весомей нет.
Вот как зугунуть рученьки,
Так я опять с зарею
Работаю чуть свет.
Соседям нашим завидно
И непонятно будто бы,
Как все цветет у нас.
Я укладаюсь затемно,
С петушьею побудкою
Мне дорог каждый час.
С лентяями, лентяйками
На лавках не сидела,
Чтоб чьи-то кости мыть.
С паршивыми хозяйками
Не шастала без дела, —
Мне некогда дружить.
Да ты смотри, не сказывай
Про поросенка с курами
Ни в школе, никому!
Налог, он хоть и разовый,
Да ежегодный, дуровый,
Ни сердцу, ни уму.
Вот, думали пожить еще,
Скопить тебе копеечку,
Но разве нам дадут?!
Да, государство — силища,
Отнимут даже семечку,
Иль с горлом оторвут.
А ты учись, родимая,
Не дай себя обманывать
И доверяй не всем!
Ты Господом хранимая,
А я устала сказывать,
Замучилась совсем…
Ты спи, не знаю сказок я,
Вот песня, да побасенка,
А где болит, пройдет,
Ведь наш на небе Судия
Тебя, моя несчастненька
Сиротка, приберет.
Ты при живых родителях
Растешь, моя кровиночка,
Не ведая любви.
Ты будешь у Спасителя,
Как в рамочке картиночка…
Ну, глазоньки сожми!
Приснится тебе небушко
Синё, светло, высоко,
Да мягкая трава…
А утром теплый хлебушко
Уже готов до срока…
Моя ж ты полова…»

Никого

Нет никого. Пустыня. Верх и низ.
Вверху — светло, внизу тепло и сухо,
Но нет любви. Моё устало ухо
От истеричных мелочных реприз.

В коробке дверь, непрочная петля.

Шагну вперед, — минута на раздумье…
Очередное, давнее безумье,
Но, может быть, там всё-таки — земля?

Не взять нигде мне сталь для этих глаз,

Не взять для рук ухватистость и цепкость,
Для сердца — твёрдость каменную, целкость,
В корысти обмиравшую хоть раз.

Зачем живу, — ни денег, ни щедрот,

Чтобы дождём обрушить на входящих,
Лишь два крыла белеют шелестящих,
Не могущих взлететь который год.

Так что ж теперь? Куда, к кому бежать,

Их волоча по пыли за собою?
Уже не плачу, просто тихо вою,
Ах, если б знать, ах если б только знать…

Первое свидание