Щенки Земли

Итак, Хэнзард влюбился, прошел стадию ухаживания, сделал предложение, получил согласие и дождался утра свадебного дня — и все это происходило вроде бы как за кулисами. Однако из этого не стоит делать вывода, будто любовь капитана Хэнзарда была вялой, а весь его роман настолько будничным и невыразительным, что не представляет интереса ни для нас, ни даже для действующих лиц. Чтобы отбросить такое суждение, достаточно напомнить, что соперницами возлюбленной, строго говоря, была она сама, да еще в двух экземплярах. Нет, будь у нас побольше времени, можно было бы подробно описать всю месячную идиллию, дни и ночи, мелкие дурачества и безрассудства влюбленных, бури и штили, что испы­тала их любовь.

Чтобы получить представление о личной жизни героев, обратите внимание хотя бы на внешность капитана Хэнзарда. Вы сразу увидите, что напряжение исчезло с его лица, в глазах появился блеск, которого раньше мы не наблюдали. А может быть, просто они стали глубже и чище? Капитан стал чаще улыбаться, в этом нет никакого сомнения, и даже когда он серьезен, в его лице присутст­вует нечто, напоминающее об улыбке. Может быть, просто губы стали не такими тонкими и сжатыми, как раньше? Особенно обра­тите внимание на то, как расслабился его подбородок — жилы уже не так проступают на шее, когда он поворачивает голову. Конечно, это мелкие изменения, но все вместе они придают лицу совершенно другое выражение. Уорсоу такое выражение не понравилось бы, но мы-то знаем, что Хэнзард и его жизнь изменились к лучшему.

Сейчас двадцать шестое мая, утро перед свадьбой. Прямо не верится, как быстро может пролететь месяц! И неужели у нас вовсе не осталось времени, чтобы рассказать, каким великолепным был этот месяц, обо всем, что происходило там, за кулисами? Впрочем, несколько минут найдется, пока невеста и три ее подружки, а также оба Пановских и Хэнзард направляются в церковь по людным май­ским улицам.

Повторим для тех, кто недопонял: невеста и три ее подружки. Бриджетта суб-первая за это время еще раз прошла через передат­чик, увеличив суб-второе население на единицу. Новоприбывшая тут же взяла на себя роль Бриджетт, так как невеста отныне не будет ни Бриди, ни Джет, ни, тем более, Бриджетт. Отныне и навсегда она будет миссис Хэнзард.

Итак, месяц пролетел, словно все это время они играли, так много в нем было радости. Иногда Хэнзард проводил весь день наедине со своей Бриджеттой, порой одна или несколько ее “сестер” шли на прогулку вместе с ними, чтобы поплавать сквозь стены полицейского управления или в здании сената. Они с Бриджеттой занимались любовью среди гор цветов, выставленных в витринах цветочных магазинов. Они заявлялись со своей едой на диплома­тические приемы, а поскольку там для них не было свободных мест, то они усаживались прямо на стол, болтая ногами сквозь скатерть. Они играли в теннис, одиночный и парный, предвари­тельно устлав корт линолеумом, чтобы не пропадали мячи. Самой отличной забавой была игра в прятки. Хэнзард довольно долго не мог справиться со своим смущением, когда ему предложили столь детскую игру, но зато потом простенькая игра превзошла все его ожидания. Они прятались на самых шумных улицах и в самых людных учреждениях города, теряясь в текущих толпах трезвых будничных людей.

Они просачивались в самые дорогие театры, а если пьеса не нравилась, уходили во время первого акта и им не приходилось жалеть о зря потраченных деньгах. Увы, чаще всего пьесы им не нравились, ведь смотреть их приходилось в немом варианте. На особенно плохих спектаклях Хэнзард и несколько Бриджетт выле­зали на сцену и передразнивали актеров. Да-да, суровый капитан Хэнзард веселился столь неподобающим образом!

Помимо веселых минут случались мгновения удивительной нежности, когда одно прикосновение, взгляд, мимолетная ласка словно вспышкой озаряли жизнь и, казалось, тут же забывались. Хотя, что такое любовь, если не сумма таких случайных радостей? Долгие мгновения сложились в быстротечный месяц, и вот влюбленные уже идут в церковь.

Невеста была в самодельном свадебном платье, сшитом из ска­терти и синтетических кружев, отпоротых от различных предметов нижнего белья. Почему-то там, в реальном мире, никто не догадался позаботиться о событии вроде сегодняшнего. Подружки невесты были одеты в самые модные туалеты, но платье из скатерти окутало невесту великолепием мифа, которое далеко превосходит все, на что способна мода. Оба Пановских были в строгих вечерних костюмах, поскольку обычно они появлялись из передатчика одетыми для вы­хода в театр. А у жениха не было ничего лучшего, чем его повсед­невная форма, вот только фуражки по-прежнему не хватало.

К их приходу церковь была переполнена, и для невидимых при­шельцев не оставалось иного места, кроме как у самого алтаря. Портативный магнитофон заиграл свадебный марш из “Тангейзера”. По ожидавшей толпе прошло движение, все головы повернулись к невесте, шедшей по центральному проходу. Шлейф за ней несли трое детей.