Щепотка заботы (СИ)

— Тебе вредно готовить! — заботливо донеслось с кухни.

О, к слову о сильных мира сего. Какая умопомрачительная у них реакция! Какая широта мысли!

Рейстлин вскинулся.

— Вредно? Вредно?! Это тебе, тебе, Карамон, жить вредно!

Карамон прогремел к брату с кухни и уставился на него непонимающе. Затем, понаблюдав, как Рейст шипит на лежащую на подоконнике книгу, сделал очевидный для себя вывод.

— Тебя кто-то в школе обидел? — грозно вопросил здоровяк, сложив руки на широкой груди. С импровизированного фартука на пол шлёпнулось что-то зеленовато-белое, заставляя Рейстлина перевести уничтожающий взгляд на близнеца.

Тот отступил.

— Эм, Рейст?

— Обидел… Обидел, ты сказал? Ты думаешь, я дитё малое, что кто-то может меня просто так обидеть?

— Нет, конечно, я так не думаю, брат…

— Ты думаешь. Ты всё время так думаешь. «Рейст, мой маленький беззащитный братик. Ему так нужна моя поддержка и забота», — передразнил юноша, сверкая глазами.

— Разве плохо, что я хочу помочь?

Карамон смотрел ласково и серьёзно.

«Как на ребёнка или на сумасшедшего», — с обидой заметил Рейстлин.

— Это хорошо, Карамон. Только ты это делаешь не по доброте душевной. А потому, что ты сам ничего не можешь.

— Но разве…

— Ты тряпка, Карамон, — припечатал Рейстлин и пихнул брату злосчастную шарлатанскую книжонку. Карамон машинально прижал её к широкой груди.

Около минуты длилась тишина, которую чуть разбавлял стрекот сверчков за окном.

Глупо-то как. Из-за нелепой случайности и фарнишевых похождений.

— Это выкинуть? — хмуро уточнил Карамон.

— Фарнишу отнеси, — буркнул Рейстлин.

Он смотрел через окно, как близнец плетётся там, далеко внизу, крохотный и особенно унылый на фоне пламенеющей в закатных лучах цветной листвы утехских древ, и ясно понимал, что переборщил. Добродушный Карамон не виноват ни в попытках Фарниша испоганить магию своими низкими желаньями, ни, уж тем более, в резко негативном отношении Рейстлина к этим попыткам.

Можно сказать, что ему было стыдно. Но, как известно, карамоны отходчивы на сытый желудок…

***

Фарниш перерыл уже половину библиотеки, но заветной книжицы всё не было. Когда же он перерыл вторую половину — отчётливо понял, кого нужно винить в пропаже. Он помнил, что видел её в последний раз на столе прямо перед тем, как пришёл Маджере.

У, этот мерзкий тип. Наверняка именно он и стащил. Но дом Рейстлина так далеко, а на улице в это время года так рано смеркается… Может, не он?

Джон решил на всякий случай осмотреть всё заново и уже приступил к делу, когда один из младших учеников припёрся и объявил, что кто-то ждёт на улице. Фарниш почему-то решил, что это Маджере. И это действительно был Маджере. Только другой. Ну, тот, который здоровый.

Кардамон.

— Ты чего это? — выдал Фарниш вместо приветствия.

Здоровяк молча протянул книгу, в которую маг почти тут же вцепился.

— Я так и знал, что этот загребущий опять не в своё дело полезет… — он поймал суровый взгляд старшего Маджере, продолжающего сжимать ценную вещь. — Да это я так, не слушай. Добрый, отзывчивый парень. Мы все его очень лю…бим. — Теперь громила смотрел недоверчиво. Фарниш вздохнул. — Может просто отдашь, пока я ещё чего не наплёл?

— Рейстлин — это… это Рейстлин, — исчерпывающе объяснил Карамон и пожал мощными плечами.

— Здорово, — согласился Фарниш и снова попробовал освободить книжонку из богатырской хватки. Безрезультатно.

— Что там написано?

Ученик Теобальда раздражённо выдохнул. Любопытство у странных близнецов, наверное, единственная общая черта. Вот привязался-то, а. А ведь ещё нужно на ком-нибудь проверить действенность описанных в книге приёмов. А этого «кого-нибудь» нужно ещё прежде найти. А этот тут разговоры разводит, отвлекает всячески.

— Ты с магией и близко не валялся, всё равно не поймёшь… Какая тебе разница?

— Она есть. Рейстлин расстроился из-за этой штуки.

Фарниш вспомнил, что обычно, когда Рейстлин расстраивался, он мигом превращался в подобие вымершего дракона. То есть шипел, многообещающе косился и искал добровольцев на сожжение.

— Хо-хо. И расстроился он, видно на тебя.

Здоровяк вздохнул и отпустил книгу, и Фарниша немного покачнуло от сего неожиданного действия.

— Что, правда что ли?

Маджере мрачно промычал, а Фарниш еле удержался, чтоб не потереть в предвкушении ладони.

Вот это, конечно, удачно. Вот так в Утехе обычно добровольцы на сожжение и становятся добровольцами на ворожение. И как вовремя!

Фарниш откашлялся.

— Дорогой Кардамон! По доброте душевной, я не могу оставить тебя в такой сложной жизненной ситуации…

***

На следующее утро Рейстлина опять разбудили да при том очень грубо. Его просто небрежно перевели в положение «сидя» и несколько раз тряханули за плечи. Учитывая, что всё вышеописанное было произведено Карамоном, с его огромной физической силой и неумением её рассчитывать, вышло это очень, очень болезненно.

— Да всё, всё! Я не сплю! Что ты вообще делаешь?

«Рейстотрясение» довольно быстро прекратилось, а заботливый братец застыл над душой.

— Я хочу есть.