Щит

— Лейнолл Танейонд. Я, Виго Таэрон, твой князь и твой военачальник, обвиняю тебя в оставлении тобой поста и в пренебрежении долгом перед господином. Твой проступок как солдата повлёк за собой смерть твоего командира. Твое пренебрежение долгом верного слуги повлекло за собой гибель наследника Таэрофарна. Ты предал своего друга, командира и господина. И потому я, князь Таэрофарна Виго Таэрон, выношу тебе смертный приговор.

Мать Лейнолла зарыдала в голос, ломая руки. Жена, закусив губы и вздрагивая всем телом, уткнулась лицом в пеленки сына, что держала на руках. Лейнолл, как и его дед, не проронил ни слова. Лишь плечи опустились, да голова поникла еще ниже.

Таэрон сделал знак одному из слуг и тот подал ему свиток бумаги.

— Лейнолл.

Оруженосец поднял горький взгляд на князя.

— Незадолго до гибели Агнар просил меня сделать тебя бароном. Я не могу проигнорировать его последнее желание. Вот грамота о присвоении титула. С сегодняшнего дня ты — барон Лейнолл Танейонд, с правом передачи титула по наследству. И, как и положено дворянину, казнен ты будешь не через повешение или утопление, а через отсечение головы.

Виго вернул свиток слуге и тот, подойдя к старому Танейонду, сунул свиток в его широкую, натруженную, со следами старых ожогов ладонь.

— Благодарю вас, ваша светлость, — голос оруженосца был тих, но тверд.

— Казнь состоится завтра утром. Это всё, — сказал Виго и кивнул страже. — Уведите его.

Солдаты окружили новоявленного барона.

— Лейнолл! Как мне назвать сына?

На надрывный, отчаянный возглас жены он обернулся, и, почти не раздумывая, крикнул в ответ:

— Агнар!

Виго вздрогнул, но не возразил. Поднявшись по лестнице, он прошел мимо полуэльфов, не взглянув на них. За ним террасу покинули его родственники.

Двор понемногу пустел. Люди медленно расходились, соболезнующе поглядывая на семью Танейонда. Мать Лейнолла так и не перестала рыдать, и всё тянула руки наверх, к дверям, за которыми скрылся Таэрон, повторяя: «Ваша светлость, помилуйте!». Дед Лейнолла раздраженно перехватил её руки, опустил вниз.

— Перестань, Аннеке, — выдавил, играя желваками. — Угомонись, не кричи. Ничего уже не поправишь.

Взглянул на заливающуюся тихими слезами жену Лейнолла, сунул свиток в пеленки её сына:

— Держи, баронесса.

Кинув тоскливый взгляд туда, куда увели его внука, в одночасье постаревший Танейонд поплелся к воротам, сгорбившись и старчески подволакивая ноги. Молодуха, нерешительно глянув на свекровь, окликнула детей и пошла за дедом. А Аннеке всё стояла, глядя на закрытую дверь, за которой скрылся Виго. Гилэстэл видел, как постепенно меняется её лицо — высыхают слезы, отчаяние и страх уступают место чему-то, похожему на решимость. Наконец во дворе кроме неё никого не осталось. Женщина скользнула взглядом по стоящим в тени террасы полуэльфам, повернулась и направилась к воротам.

— Так что, ваша светлость, завтра уезжаем? — полукровка присел на перила, оглядывая опустевший двор и покачивая ногой.

— Уезжаем, Астид. Но знаешь… — Гилэстэл задумчиво смотрел на удаляющуюся фигуру Аннеке. — Мы с тобой тут немного натоптали. Меня гложет чувство, что мы должны хоть как-то покрыть ущерб. Пойдем, пройдемся по окрестностям, полюбуемся озером. Золото возьми.

— Рыбок кормить? — усмехнулся Астид, спрыгивая с перил.

Неспешная прогулка по берегу озера закончилась у кузницы, рядом с которой стоял добротный бревенчатый дом под тесовой крышей. По обширному двору верхом на палке беззаботно скакал сын Лейнолла. Следом, заливаясь смехом, на коротких ножках семенила сестренка, за которой с визгливым тявканьем носились два длиннолапых щенка.

Увидев входящих во двор незнакомцев, вся орава сначала испуганно замерла, а затем шмыгнула к дому. Дети забежали внутрь, а щенки забились под крыльцо. Из-под него навстречу незваным гостям вылезла лохматая псина немаленьких размеров и, рявкнув для острастки басом, предупреждающе оскалила клыки.

— На место! — из дома на крыльцо вышла Аннеке и прикрикнула на собаку.

Увидев полуэльфов, женщина поклонилась.

— Иланы. Вам мастера Танейонда? Если вы по кузнечному делу, так он занедужил.

— Нет, иланна, — Гилэстэл сделал шаг навстречу и улыбнулся. Собака снова зарычала. — Мы хотели поговорить о вашем сыне. Можно войти?

Схватившись за грудь, женщина поспешно распахнула дверь. В доме было чисто, всюду царили порядок и основательность. Пахло молоком, сухими травами и хлебом. Старик, сидя за столом, с угрюмым видом неспешно выстругивал что-то из куска дерева. Брат с сестрой, устроившись под столом у его ног, катали тряпичный мяч. Из-за занавески, отделяющей половину дома, выглянула жена Лейнолла. На вошедших все посмотрели с недоверием и одновременно с затаенной надеждой.

— Благородные иланы, — старик отложил работу, встал и поклонился. — Что привело вас в мой дом?

— Долг и благодарность, — ответил Гилэстэл.

Он подошел к столу и положил на него тяжелый кошель.

— Я вам ничего не должен, — старик исподлобья глянул на князя. — Как и вы мне.