Щит и меч. Книга первая

Венер долго не отвечал, будто увлеченный работой, потом спросил:

– Ты не знаешь, какое правительство предложило нам тогда мир?

– Кажется, большевики.

– Кто же тогда был тот солдат, который меня отпустил?

Вольф Винц, низкорослый, широкоплечий, сутулый, со сломанным носом, долго не шел на откровенные разговоры.

Но однажды вечером, когда они вдвоем остались в гараже, Винц спросил Иоганна:

– Вот ты, молодой и ловкий малый, почему работаешь, как мы, а не в СС, не в гестапо, – вот где такому парню лестница вверх.

– А ты почему по ней не лезешь?

– Я рабочий.

– И тебе это нравится – быть рабочим?

– Да, – сказал Винц, – нравится.

– А где нос перешиб, на работе?

– Да, – сказал Винц, – на работе. Неаккуратно вправляли мозги, вот и поломали.

– Кто?

– Да уж кому положено.

– Понятно, – сказал Вайс.

– Что именно?

– Смелый ты парень.

– Это потому, что такое говорю? – Винц усмехнулся. – Не видел ты, значит, настоящих смелых ребят.

– Да, я не был на фронте, – нарочно снаивничал Иоганн.

– Они не на фронте.

– А где?

– В гестапо!

– Да, ребята там крепкие, – сказал Иоганн, внимательно глядя на Винца, и добавил с улыбкой: – Ты ведь это хотел сказать.

Винц тоже улыбнулся и похвалил:

– А ты действительно ловкий парень, не из тех, кто плюет товарищу под ноги.

– И ты не из таких.

– Правильно, – согласился Винц. – Угадал в самую точку.

Иногда Вайс после работы заходил со своими напарниками в пивнушку, где они чинно, неторопливо отхлебывали пиво из больших кружек и вели разговоры о своих семьях, вспоминали о доме, читали полученные письма.

Однажды Иоганн спросил, будет ли война с Россией.

Венер ответил загадочно:

– Бисмарк, во всяком случае, не советовал.

Винц сказал:

– А он плевать хотел на твоего Бисмарка. Возьмет и прикажет, сегодня или завтра прикажет.

– А будет еще послезавтра, – уклончиво сказал Венер.

– И что тогда? – допытывался Винц. – Что послезавтра будет?

– Может, ты хочешь, чтобы я встал и начал орать на всю пивную то, что будет? – рассердился Венер.

Винц, внимательно глядя на Иоганна, поднял кружку:

– Будь здоров! – И выпил до дна.

Иоганн тоже выпил до дна, но счел нужным заявить на всякий случай:

– За тебя и за нашего фюрера.

– Ох и ловкий ты парень! – сказал Винц. – Тебе бы в цирке работать.

Уважение рабочих гаража Вайс приобрел благодаря своему умению спокойно, без лишних разговоров выполнять сложную техническую работу по ремонту машин. Вместе с Винцем и Венером он восстановил разбитую передвижную электростанцию, смонтированную на кузове грузовика с мощным дизельным двигателем.

Сдавая отремонтированную электростанцию военному инженеру, Вайс удостоился не только похвал, но и денежной награды.

Вечером в той же пивной он разделил деньги между своими напарниками.

Венер и Винц заказали свои обычные большие кружки пива и, как всегда, чинно, протяжно отхлебывали маленькими глотками, заглатывая напиток вместе с горьким дымом сигарет. Но когда вышли на улицу – оба они, явно не сговариваясь заранее, запротестовали, требуя, чтобы Иоганн взял себе бо́льшую долю из полученных денег.

– Но почему? – спросил Вайс.

– Знаешь, парень, – строго сказал Венер, – ты у себя в Прибалтике нанюхался социализма. А у нас здесь совсем другой запах.

– Дерьмом воняет, – объяснил Винц. – И ты еще к нему не принюхался.

– Ну вот что, – сказал Иоганн, – мой нос сам мне скажет, где чем пахнет, а вы катитесь.

– Значит, не возьмешь свои деньги?

– Вот что, – сказал Иоганн, – ничего я вам не давал. А только заплатил. Заплатил, понятно?

– Так много?

– А это – мое дело. Я хозяин, я плачу.

– Значит, ты из этих, кто хозяева?

– Да, – сказал Иоганн, – именно из этих.

– Значит, не возьмешь?

– Нет.

Они долго молча шли по темной, с погасшими фонарями улице. И вдруг Винц с силой хлопнул по спине Вайса и сказал:

– А ты, Иоганн, настоящий немецкий рабочий парень, таких у нас в Руре было когда-то немало.

– В Гамбурге тоже, – добавил Венер.

И впервые за все это время Иоганн испытал искреннюю радость оттого, что его признали немцем…

Постепенно Иоганн убедился, что чем выше положение того или иного лица, тем меньше оно расположено к откровенности. Пропорционально занимаемой должности увеличивается тайный контроль за ним. Чем значительнее персона, тем длиннее хвост агентуры. И этот хвост может захлестнуть Иоганна петлей, если он, еще недостаточно защищенный, будет в нее соваться.

Наблюдая и размышляя, Вайс установил для себя любопытную и очень полезную истину: чем выше занимаемая должность, тем высокомерней обладатель ее относится к подчиненным и тем строже требует соблюдения тайны различного рода информации. Но высокомерие, проявляемое к ближайшим подчиненным, в отношении мелких служащих приобретает зачастую характер пренебрежения к ним. И подобно тому как немецкий генерал никогда не позволит себе выйти к офицеру без кителя, а перед солдатом не считает неприличным расхаживать в нижнем белье, так и высшие чины в присутствии низших служащих не слишком строго соблюдают правила сохранения служебной тайны.