Щит Времени

– Да, до переломного момента, который наступит спустя какое-то время в этом году. Тогда, если все утрясется, прибудет агент и сообщит вам, что все в порядке. И вы забудете все, что делали до того, поскольку в недеформированном времени вам не придется заниматься этим. Вы будете просто продолжать вашу обычную жизнь и работу.

– То есть, пока я нахожусь в деформированном мире, я должен помнить, что все, что я делаю, обратится в ничто?

– Если мы справимся с заданием. Я понимаю, это не слишком приятно, но и не смертельно. Мы полагаемся на ваше чувство долга.

– О да! Я постараюсь сделать все, что в моих силах, но… Брр!

– Возможно, мы проиграем, – предупредил Эверард. – В этом случае вы присоединитесь к уцелевшим сотрудникам Патруля, когда они соберутся для обсуждения плана действий.

«Окажусь ли я среди них? Маловероятно. Погиб при исполнении служебных обязанностей. Не самый плохой исход. Для нас это будет кошмарный мир», – подумалось Эверарду.

Он отбросил воспоминания, теперь утратившие реальность, и заставил себя не думать даже о Ванде.

– Ну что ж, к делу, – сказал он. – Пожелайте нам удачи.

– Да пребудет с вами Господь! – тихо отозвался Кох.

Они пожали друг другу руки.

«Обойдемся без молитв. И так в голове каша».

Он встретился с Новаком в гараже и уселся на заднее сиденье роллера. Чех сверился с картой на пульте управления, затем установил курс и включил двигатель.

1137 год от Рождества Христова

Аппарат мгновенно вошел в антигравитационный режим и поднялся на большую высоту. Звезды мерцали бриллиантовой россыпью, какую редко увидишь в конце двадцатого века. Мир внизу разделился на сияющие воды и грубую твердь, объятую мраком. Воздух был холоден и тих, ведь на земле не работал ни один мотор.

Новак, увеличив изображение, занялся изучением земной поверхности.

– Совершенно пустынно, сэр, – прокомментировал он. Новак проверил большую территорию и уже отыскал площадку для приземления.

Эверард тоже не отрывал глаз от дисплея. Он увидел ущелье среди гор в форме полукруга, за плоской равниной по берегу залива, на котором стоял Палермо. Тяжелый рельеф, скалы, лишь низкорослый кустарник кругом, поэтому здесь вряд ли встретишь пастухов и охотников.

– Вы будете ждать здесь? – машинально спросил Эверард.

– Да, сэр. До получения дальнейших указаний.

Новак, понятно, не собирался ждать здесь постоянно; он мог перескочить куда-нибудь поесть и выспаться, а затем вернуться спустя несколько минут. Если кто-то вдруг забредет в эти негостеприимные места, ему тоже следовало исчезнуть, но вернуться как можно скорее.

«Отличный солдат. Мгновенно выполняет приказ и не задает ненужных вопросов».

– Сначала доставьте меня к дороге. Летите над самой землей. Хочу запомнить, как отыскать вас в случае необходимости.

Она могла возникнуть, если Эверарду не удастся воспользоваться коммуникатором. Он был вмонтирован в образок, висевший у него на цепочке под одеждой. Диапазон достаточно велик, но никогда нельзя предугадать, что может случиться. Новак был хорошо вооружен – в дополнение к парализатору, хранящемуся в багажнике каждого темпороллера. Эверард, однако, оружия с собой не брал, чтобы не попасть в рискованную ситуацию с местными властями. Он не мог взять ничего необычного, но, как и подобало мужчинам этой эпохи, у него было нож, уместный за обеденным столом и в случае всяких осложнений, плюс посох, плюс его знание боевых искусств. Что-то еще могло бы вызвать подозрения у окружающих. Аппарат пролетел несколько ярдов на двухметровой высоте и теперь оказался над горной тропой, протоптанной козами и пастухами. Впереди раскинулась равнина, и темпороллер взмыл ввысь, чтобы его не заметили жители какой-нибудь деревни. Собаки могли лаем разбудить селян. До изобретения искусственного освещения люди на удивление зорко видели в темноте. Эверард запечатлел в памяти особые приметы ландшафта. Новак плавно развернулся и полетел над дорогой, шедшей вдоль побережья.

– Позвольте, сэр, высадить вас до рассвета, – произнес он. – В двух километрах на запад есть постоялый двор «Петух и бык». Пусть думают, что вы провели там ночь, а с утра пораньше двинулись в путь.

Эверард присвистнул:

– Очень подходящее название…

– Что вы сказали, сэр?

– Нет, ничего. Не обращайте внимания.

Новак коснулся пульта управления. Восток уже начал бледнеть. Эверард спрыгнул на землю.

– Удачной охоты, сэр! – пожелал Новак.

– Спасибо. Auf Wiedersehen!

Аппарат с Новаком исчез. Эверард двинулся навстречу восходящему солнцу.

Дорога была грязной, разбитой, с ямами и колдобинами, но зимние дожди еще не превратили ее в непроходимое болото. Рассвело, и Эверард увидел пятна зелени, приукрасившие неряшливые пашни и ржавые горы. Слева вдалеке сияло море. Вскоре он рассмотрел несколько крошечных парусов. Моряки промышляли в основном в дневное время и в прибрежных водах, избегая в эту позднюю пору дальних плаваний. Находясь около Сицилии, они всегда могли зайти в безопасную гавань, да к тому же норманны очистили этот район от пиратов.