Шебеко (антология)

Женя уже не смог скрыть своего удивления: как Коля ухитрился подобную тяжесть донести в руках? Ведь до лагеря путь не маленький, добрых километра два. Он предложил чемодан понести вдвоем, на палке, а арбуз съесть. «Может испортиться», — сказал он весомо. Ножа, естественно, не нашли. Пришлось арбуз расколоть на части увесистой палкой. С арбузом справились быстро. Не прошло и десяти минут, как студенческий эскорт двинулся на станцию. Вслед за ним лишь клубилась пыль да оставались отпечатки шагов.

* * *

— Не так, не так… Живей двигай ногами. Руки не забудь…

— Не получается?

— Слабо…

Коля еще раз повторил движения, изучая «твист» по совету соседа по койке Вадима Нагорного. В обществе студентов танец сей еще котировался, им изрядно увлекалась молодежь, но на смену ему уже настойчиво шел «шейк». Он уже стучал в двери, требовал прохода. Поэтому Вадим решительно отрабатывал этот танец. Он, студент третьего курса химико–технологического факультета, спортсмен–разрядник по многоборью, насвистывал его мотив. Подчас подпевал:

Давно, давно, на дальнем Севере,

Где человек сидел на дереве,

И у костра толпа голодная

Долбила костью в барабан!..

Затем следовал переход на английский:

Си гара, си гара моне твист тугейн,

Тугейн, тугейн!..

Как правило, первую фразу Вадим повторял два раза. Выходило неплохо. Вадим — парень общительный, добрый. Коля с ним познакомился недавно, устроившись в общежитие спортивно–оздоровительного лагеря. А путевку в лагерь выбил Женя Сурганов. Причем, с трудом, преодолевая многочисленные барьеры бюрократства и чванства. Несколько раз кряду он подходил в деканат насчет путевок, но все его походы оказывались напрасными, поскольку места в лагере отсутствовали по причине сезонного отдыха спортсменов. Но не таковым родился Женя, чтоб отправляли его с пустыми руками. Разом он вихрем ворвался в профком, чуть было не переругался с начальством, пока те единодушно не подтвердили: студентов, что строят забор в учебно–опытном лесхозе, и в самом деле следует поощрить путевками. Якобы за ударный труд. И вот через день Женя имеет две путевки в кармане. Одну из них он выделяет девчатам, другую — Коле. В знак того, что он слишком худой, и к тому же приехал за тысячу километров от родительского дома.

Комната в общежитии была рассчитана на четырех студентов. В середине ее одиноко грустил стол, а несколько замшелых стульев располагалось подле него. Единственное запыленное окно закрывалось оранжевыми шторами — и касались они чуть ли не пола. В комнатах студентам самим надлежало выполнять уборку — нянек здесь не держали. Спортсменам, по обыкновению, было некогда: то они пропадают на тренировках, то по вечерам палят костры.

По воскресеньям проходили бурные соревнования, в основном по академической гребле да по плаванию — сравнительно рядом плескалась озерная вода. Режим у спортсменов был четкий. Просыпались они в семь утра, затем приступали к утренней зарядке и после обильного купания в речной и по–осеннему холодной воде бодро шли на завтрак. В свободные минуты их ждали книги, великолепные игры в бильярд. Но описываемые удовольствия длились не более двух часов, ибо спортсменов к себе уже зазывал тренер, готовый выжать с них седьмой пот. Опосля обеда спортсменов подстерегали «тихий час», ужин, костры и девушки. «Не жизнь, а малина», — не раз вздыхал по этому поводу Женечка Сурганов.

К режиму спортсменов пристроился и Коля, но лишь в части питания. Подчас парни будили его на физзарядку, но Коля отмахивался, сопротивлялся и еще более надежно зарывался в постель…

…Вадим, человек среднего роста и с мощными плечами, по–прежнему дает дельные советы:

— Научись хорошо танцевать, пригодится… Купи шляпу и модную одежду. Не в деревне живешь, а в городе… Понял?

Коля это давно понял, да с деньгами у него дела были плохи. Давеча родители ему прислали пятнадцать рублей, и он рассчитывал прожить на них минимум дней десять. За ними его ждала первая стипендия… Но вот в одну прекрасную субботу к нему приходит дьявольская мысль: зайти в тир и побаловаться выстрелами в заманчивых уток. Сама по себе мысль недурная. Более того, стоящая, ибо за пять выстрелов на десять копеек можно получить чрезвычайное удовольствие. Коля потратил пять пуль. Захотелось еще. Но здесь–то к нему подкрадывается черт: он непрерывно шепчет, уговаривает его перейти на мишени, благо, они кажутся большими, с надежной черной сердцевиной. К тому же администратор непрерывно соблазняет: «Пять выстрелов, и можно выиграть пять рублей! Ну что ты ждешь? Действуй, пока есть на то охота!» И Коля с дурости соглашается. Он выкладывает перед мужчиной, что обслуживает сей злополучный тир, пятьдесят копеек и производит первый выстрел, замахнувшись на целых пять рублей…