Шедевр

После представления Петра организовала сумасшедшую вечеринку. Из Стокгольма прилетели наши друзья, помешанные на рейве, и как только я закончила, из динамиков раздались оглушительные звуки. Выступление прошло хорошо, хотя к тому времени все уже так развеселились, что трудно было получить объективную оценку. Главное преимущество видеосъемки заключается в том, что ее можно просмотреть на следующий день и, в случае чего, стереть. В целом, из записей могло получиться что-то интересное, даже если приходилось делать сложный монтаж и накладывать голос, который комментировал бы происходящее, открывая недосказанное.

Я быстро поменяла костюм на джинсы и присоединилась к вечеринке. Я старательно высматривала незнакомца среди гостей, но он исчез. Петра была недовольна, что упустила его, утверждая, что даже не подозревала о его присутствии. Она терпеть не могла, когда ее ожидания не оправдывались, и заявила, что он — всего лишь видение, вызванное моим подсознательным желанием найти агента.

Следующее утро доказало ее неправоту. Я проснулась от настойчивого стука в дверь. Комната была испещрена следами вчерашнего разгула, Петра куда-то ушла после вечеринки и еще не возвращалась. Я вскочила, завернулась в саронг и подошла к двери, ожидая увидеть одного из наших приятелей из Стокгольма, вернувшихся раньше Петры. Вместо этого я нос к носу столкнулась с тем незнакомцем в костюме. Однако на этот раз на нем были джинсы и футболка. Он был гладко выбрит. Рядом с ним я почувствовала себя заросшей паутиной неряхой. Я даже не потрудилась смыть макияж, когда ложилась спать; по окончании вечеринки я просто рухнула на постель.

— Ой, извини, я не хотел тебя будить, — сказал он. Его манера говорить навевала мысли о бейсболе, недорогих кафе, желтых такси и умеренном движении на тротуарах.

Поняв, что уже поздно извиняться за свой внешний вид, я провела рукой по волосам, сделала шаг назад и приглашающим жестом попросила его войти.

— Я видела тебя вчера, — произнесла я, когда он зашел, — но ты исчез, прежде чем я успела с тобой познакомиться. Присаживайся, — я убрала вещи, в беспорядке разбросанные на диване, освобождая место.

Незнакомец проигнорировал мое предложение и продолжал стоять.

— Я решил уйти до того, как захочу остаться на всю ночь. Я только что прилетел из Нью-Йорка, и у меня немного нарушен суточный ритм.

Я облокотилась на спинку дивана и смотрела на него.

— А, так у меня появился один преданный поклонник в Америке, — сказала я. — Значит ли это, что хоть кто-то из американцев смотрит мои материалы по интернету?

— Конечно, смотрит. У тебя достаточно почитателей в Нью-Йорке.

— Правда?

— Ну да. Существует примерно… о, целых десять человек со мной, которые с удовольствием погружаются в миры Эстер.

Я была в восторге. Есть что-то необычное в том, что твоя работа привлекает интерес людей, живущих за тысячи миль и которых я никогда не видела. Мой план удался.

— А чем занимаются эти люди, когда не бродят по интернету в поисках странных проектов? — спросила я.

— Я как раз пришел по этому поводу, — ответил он, обезоруживающе пожав плечами. — Я агент, и мне о тебе рассказали друзья-художники.

— А имя у тебя есть?

Он рассмеялся и протянул мне руку. Я пожала ее: крепкие мускулы, тонкие пальцы, мягкая смуглая кожа.

— Меня зовут Эйдан. Эйдан Джерок.

Непривычные звуки его имени прозвучали для меня плеском морской волны, которая выбрасывает гальку и вновь отступает, открывая берег.

— Странное имя, — сказала я, выпуская руку.

— Наполовину хорватское, наполовину американское.

— Ясно, — произнесла я. — Так что же я могу для вас сделать, мистер Джерок? — Мне нравились звуки его имени.

— Продай мне все, — небрежно сказал Эйдан.

— Все?

— Конечно, — ответил он.

Увидев мое удивление, он улыбнулся. Он явно делал такое предложение не в первый раз. Может, мне нужно сначала больше узнать о нем, нанять адвоката или предпринять еще что-нибудь, что обычно делается в таких случаях. Но Эйдан казался очень искренним, и я сразу инстинктивно доверилась ему.

— Хорошо, — сказала я. — И что вы мне можете предложить?

В течение следующего часа он объяснял. Планы Эйдана были связаны с Лондоном. Он намеревался переехать сюда и создать агентство, которое занималось бы начинающими художниками.

Эта встреча стала поворотным моментом в моей жизни. Эйдан пообещал, что в течение года организует постоянную выставку моих произведений, а также работ «еще трех-четырех художников» в помещении какого-нибудь склада недалеко отсюда, в восточной части Лондона. Он досконально обсуждал детали. Эйдан признался, что видит в лондонских творческих кругах появление нового течения и хочет поработать с его представителями. Чем больше он говорил, тем сильнее я воодушевлялась.

Но за его планами скрывалось что-то еще. Я ощущала это без слов. У него были и другие причины переехать в Лондон, не имевшие ничего общего с искусством. Он хотел убежать от чего-то — или от кого-то. И я знала, что рано или поздно разгадаю тайну, скрывающуюся в этих бирюзовых глазах.

20