Шеф

– Нам ехать не на чем, дорогая моя, – напомнил Олег, – да если бы и была машина, вряд ли на ней можно было бы проехать через тот лес в такую погоду. Там колея – сплошные ухабы. Пятнадцать верст размытых ухабов!

– Но, может, там нет дождя?

– Ну, а если есть? Да даже если и нет – на чем ехать-то?

– Я, кажется, нашла выход, – вскричала Кэсси, подумав, – Нам нужен джип!

Олег усмехнулся.

– Это дураку ясно, что нужен джип, да притом с колесами, как у грузовика и двигателем не менее пяти литров – иначе там не пропрешь. Беда только в том, что у нас нет джипа, я понятия не имею, где его взять!

– Найди где-нибудь! И поторопись – уже почти восемь.

– Кэсси, не зли меня! Найти джип, пригодный для той дороги, – это не то же самое, что найти зажигалку или консервный нож. Хотя, погоди…

– Придумал?

– Есть одна мысль.

С этими словами Олег поднялся и, на ходу обдумывая детали, приблизился к телефону. Домашний номер Оксаны он еще помнил. После шести гудков стал пытаться вспомнить мобильный, и так на этом сосредоточился, что Оксане, взявшей трубку, пришлось два раза рявкнуть:

– Алло!

– Оксанка, привет.

– Это кто?

– Олег.

– Чего тебе надо?

– Ты сейчас занята?

– Спешу по делам. Ты из коридора меня вернул.

– А ты по делам поедешь на своем джипе?

– Нет, на …!

– Оксанка, дело серьезное.

– Ты ответь, чего тебе надо?

– Сначала ты ответь.

– Да, на джипе.

– Заехай сейчас ко мне. Только поскорее.

– А для чего?

– Да, вообще-то можешь не приезжать. Короче, такое дело. Тут у меня куда-то запропастилась бумажка с адресом дочери твоего покойного мужа, которую зовут Маша. Я помню город только – Архангельск. Ты не подскажешь улицу, номер дома, корпуса и квартиры?

– Я буду через пятнадцать минут, одна, – сказала Оксана и положила трубку. Кэсси стояла перед Олегом, с волнением прижимая руки к груди.

– Ну что? Будет джип?

– Я думаю, да.

– Ура! – завизжала Кэсси и, бросившись Олегу на шею, поцеловала его колючие щеки.

– А она точно на джипе сюда приедет?

– На джипе. Она другие машины не признает. Ей важно быть выше всех, поэтому у нее и шпильки – почти в твой рост, и машины с колесами – почти в мой.

Кэсси рассмеялась. То, что произошло потом, потрясло Олега до глубины души. Взяв свою спортивную сумку, Кэсси прошмыгнула с ней в комнату, зажгла свет, сняла с себя все и, расстегнув сумку, надела то, что в ней оказалось: синий хитон чуть выше колен, более короткую безрукавку из весьма толстых стальных пластин, скрепленных колечками, и сандалии со шнуровкой вокруг лодыжек и голеней. Подойдя затем к зеркалу, начала перед ним крутиться.

– Что это значит? – спросил Олег, стоявший в дверях.

– Это боевой костюм амазонки.

– А для чего  ты его надела?

– Для боя.

– С кем? С санитарами?

– Не смешно. В письме, которое передал мне шеф, был вызов на поединок. Не в моих правилах отклонять подобные предложения. Как по-твоему, я похожа на амазонку?

– Ты где взяла эти вещи? – спросил Олег и, подойдя к стулу, сел на него верхом.

– Он мне их прислал.

– С кем?

– Да какая разница, с кем?

– Да такая, что если он их прислал с работником какого-нибудь исторического музея, мне пришьют соучастие.

Лицо Кэсси немедленно отразило крайнюю озабоченность, но, как вскоре стало понятно, поводом для нее послужило вовсе не то, о чем заявил Олег. Подойдя к дивану, забрызганному вулканом страстей, суровая амазонка брезгливо села на его край и, вытянув ноги, стала смотреть на свои сандалии.

– Мне не нравится эта обувь!

– Что с ней не так?

– С ней все хорошо, но если Пенфеселия была без обуви, меня просто на смех поднимут. Возможно, шеф этого и хочет.

– Пенфеселия? Кто это?

– Главная амазонка. Она сражалась с Ахиллом.

– Ты без сандалий по лесу не пройдешь, – заметил Олег, – но ты можешь снять их в конце пути, если у тебя мозги на место не встанут.

По лицу Кэсси было заметно, что мысль Олега ей показалась стоящей, но конец его реплики не позволил ей выразить восторг и опустить ноги. Олег, устав на нее смотреть, толкнул ногой сумку, стоявшую на полу. Она не сдвинулась с места.

– Что там еще?

– Меч и золотой шлем.

– Золотой?

– Ты можешь его потрогать, если не веришь.

Олег не стал трогать шлем, чтоб не оставлять на нем отпечатков. Он продолжал наблюдать за Кэсси. Та, перестав смотреть на сандалии, обратила внимание на рисунки. Осмотрев пару и никаких эмоций не выразив, потянулась к сумке. Достала меч, проверила пальцем остроту лезвия.

– Туповат. Найдется точильный камень?

Олег принес из кухни брусок, вручил его Кэсси и опять сел. Минуты две-три Кэсси молча шкваркала по клинку бруском, сидя на диване. Потом сказала:

– Меч должен быть очень острым, иначе он подведет не только меня, но и тех, кого этот сумасшедший псих ведет к гибели именем Иисуса. Ты представляешь, до чего он дошел? Вести людей к гибели именем Иисуса!

– Он, насколько я знаю, дошел до этого не сегодня и не вчера, – возразил Олег, – и поэтому нечего из себя невинную овцу корчить. Ты – соучастница.

– Не сегодня и не вчера, но после того, как я с ним связалась, иначе я бы с ним не связалась! Клянусь тебе, не связалась бы! А потом… потом он меня обманывал. Да, обманывал!