Шефы тоже плачут

Орловский делает какое-то незаметное движение, будто хочет сразу же запротестовать, но сдерживается. Всё же перед нами снова встаёт необходимость поговорить и обсудить случившееся. Больше мне совсем не хочется задаваться миллиардом вопросов относительно того, чем он просто обязан со мной делиться. И если у Андрея есть причины делать тайны на пустом месте, я хотела бы их знать. Хотя, кажется, и без того о них догадываюсь.

- Никто не против, - наконец отвечает шеф, и на губах его впервые за долгое время появляется усталая улыбка. - Будем втроём отстаивать «Стяг».

- Будем.

Теперь бы дожить до завтра и не известись в мыслях, представляя самые худшие варианты развития событий. В этот раз сдаться под лозунгом «чему быть, того не миновать» - последнее, что можно сделать. Цена у завтрашней встречи слишком высока, и речь идёт совсем не о деньгах…

Отрывок 11

Чувствую, что чем меньше времени остаётся до момента «икс», тем спокойнее я становлюсь. Хоть Андрей рядом - о предстоящем не говорим. Каждый погружён в себя, и из бесед самой долгой получается та, в которой выясняем, сколько кому сахара положить в чай.

Я хоть и гоню от себя мысли о том, чем же может всё окончиться, перед сном они по кругу проносятся в голове в сотый раз. Знаю, что Орловский не спит тоже, но сейчас дёргать его не хочу. Хотя, вопрос о том, почему он мне ничего не сказал, тревожит до сих пор.

Утром встаю совершенно разбитая. На кухне Андрей пьёт кофе и смотрит в окно, где занимается очередной серый унылый день.

- Как ты? - задаю тот вопрос, который вертится на языке уже давно.

- Нормально. Правда, нормально. А ты?

- Да мне-то что будет?

Сажусь напротив него, он протягивает мне свою нетронутую чашку кофе.

- Для тебя «Стяг» тоже очень важен. Ты же не будешь спорить с тем, что переживаешь.

- Не буду. В том числе и из-за того, какой сюрприз меня ждал.

- Прости.

- Да ладно. Но я не хочу, чтобы подобное повторилось.

- Не повторится. Мне просто… я не знаю, стыдно что ли было, что в это всё втянул и ресторан, и маму, и тебя. И себя.

- Перед кем стыдно?

- Перед вами.

- Мда, Андрей. Столько лет тебя знаю, ты не перестаёшь меня удивлять.

Я качаю головой, отпивая глоток кофе. С корицей, как я люблю. Не сказать, что удивлена произнесёнными словами - по крайней мере, именно это предположение и родилось вчера во мне. Скорее поражена тем, что я настолько знаю горе-Орловского.

Он ничего не отвечает, просто улыбается вымученно, растирает шею ладонью. Если мне от этого всего хреново, даже представлять не хочу, каково ему.

- Ладно. Я действительно надеюсь, что подобного больше не повторится. Сколько времени у меня есть?

- Часа полтора. Потому и не хотел будить рано.

- Тогда иду в душ и собираюсь.

Встав из-за стола, подхожу к Андрею и просто его обнимаю. И он вцепляется в меня с такой силой, будто только я и могу удержать его на плаву.

Сегодня всё должно случиться так, как это нужно мне, ему, тёте Тане. И «Стягу» в первую очередь. Но пока нам остаются только надежды и никакой определённости.

Мила с отцом уже в ресторане. Когда входим с Орловским в полупустой зал, первое, на что натыкается мой взгляд - фигура цапли, которая довольно громко что-то вещает. Тётя Таня сидит за столиком в сторонке, потирает лоб и читает что-то в увесистой папке. На нас внимания не обращает, в отличие от Милены, которая мгновенно выцепляет нас глазами, и на лице её появляется такое выражение, что хоть сковородку под рукой нащупывай.

- Не думала, что их тут рассадят как дорогих гостей, - бурчу недовольно, отворачиваясь от цапли и направляясь к матери Андрея.

- Деловые переговоры. Надо соблюдать нейтралитет, - пожимает плечами Орловский.

Не знаю намеренно или нет, но он обнимает меня, и мне становится гораздо спокойнее. Даже если хочет показать Милене, кого именно выбрал и будет выбирать всегда, - мне плевать.

- Ой, дети. Я тут отчёты просматриваю, - наконец замечает нас тётя Таня, кивая на документы. - Может, Андрей Павлович будет интересоваться рентабельностью «Стяга».

- Ему явно пофиг. - Орловский явно настроен пессимистично. - Доходы ресторан приносит нам, а не ему.

- Я тут прикинула варианты. Поднятие арендной платы… большая кредитная сумма.

Такой я не видела тётю Таню никогда. От той, которая вчера в своём кабинете собиралась бороться за «Стяг», не осталось и следа. Вместо неё - растерянная и испуганная женщина, которую хочется обнять и заверить, что всё будет хорошо. Только вот и я сама ни черта в этом не уверена.

- Мам…

В голосе Орловского тоже сквозят нотки, заслышав которые, желание взять сковороду и подправить цапле её «светлый и невинный» облик увеличивается в геометрической прогрессии.

- Ладно, пойдёмте к ним, Андрей Павлович должен вот-вот подъехать.

Мне это не кажется хорошей идеей. От необходимости садиться рядом с Миленой и Георгием Борисовичем - её отцом - по спине проходит нехороший холодок. Но я вполне могу потерпеть, главное, чтобы сдержался Орловский.