Шефы тоже плачут

- У меня есть к тебе деловое предложение. И прежде, чем мы вернёмся к остальным, хочу услышать, как ты к нему отнесёшься. Потому что именно от твоего ответа зависит очень многое.

- Озвучивай, - киваю я, стараясь держаться спокойно, хотя внутри всё так и переворачивается.

- Я продам помещение, которое сейчас занимает ресторан Орловских. За ту сумму, которая их устроит.

- Продашь тёте Тане?

- Да, разумеется. Как я уже говорил, я не хотел бы, чтобы меня что-то связывало с Россией, по крайней мере, пока. Так было до того, как мы с тобой поговорили.

- Что изменилось теперь?

Один бог ведает, чего мне стоит сейчас говорить ровно и не развернуться, чтобы бежать в «Стяг» с добрыми вестями. Да и не верится в то, что всё завершилось настолько малой кровью. Тем более, Шумов сделал поправку, что всё будет зависеть от меня, и я просто обязана остаться, чтобы его выслушать.

- Теперь у меня появилось желание, чтобы твоя затея с кафе не только претворилась в жизнь, но и стала очень успешной.

- Зачем тебе это?

- Я хочу стать твоим партнёром. У меня есть необходимые связи и опыт в этом деле, у тебя - боевой настрой и запал, которые видно невооружённым взглядом.

- И снова повторюсь… зачем это тебе нужно? Извини, но у меня как-то это всё в голове не укладывается.

- Понимаю. Ты не думала, как назовёшь кафе?

- Пока нет.

Что за интересная особенность уходить от прямых ответов и выдавать вместо них новые и новые вопросы? Если так будет продолжаться, я начну подозревать неладное.

- Может быть, «Антошка»?

- «Антошка»?

- Да, такой персонаж есть из мультика старого.

На лице Шумова появляется улыбка, больше похожая на что-то вымученное, что стоит ему больших сил.

- Но если ты категорически против, значит, против, - быстро прибавляет он.

- Да нет. Мне нравится, правда. Хотя, я думала обозвать его «Погремушкой и компотом». Да и на слуху оно уже. Но «Антошка» тоже хорошо.

Я замолкаю, засовывая руки поглубже в карманы куртки, на Шумова стараюсь не смотреть, боюсь, что по моему настороженному взгляду он прочтёт всё, что лезет мне сейчас в голову. И пока я не поняла, как именно относиться к этому щедрому предложению, мне не стоит слишком уж радоваться.

- Что касается твоего вопроса… Я понимаю тебя, правда. И ты можешь отказаться в любой момент, потому что вряд ли тебе предлагают такое каждый день и настолько внезапно.

- Тут ты угадал. Ты первый.

- Вот видишь.

Он снова улыбается, на этот раз не настолько натянуто. Вижу, что Шумову очень важен мой ответ, но у меня нет времени даже на раздумья. А впрочем, какая мне разница до того, зачем это нужно Андрею Павловичу? Кто не рискует, тот внезапно не становится партнёром влиятельного человека, который может изменить если не всю жизнь, то обозримое будущее.

- Хорошо, - после новой паузы отвечаю я, кивая, будто хочу заверить в том, что согласна, прежде всего саму себя. - Я даю предварительное согласие, но мы должны будем всё это обсудить.

- И не раз. Мой юрист с тобой свяжется, обговорите детали, твои условия. Потом дашь почитать документы своему юристу, и если всё будет так, как видится тебе и мне, дело останется за малым.

Снова киваю, как китайский болванчик, добавить к этому мне больше нечего, тем более, что и вряд ли получится продолжать обсуждать дело в присутствии Орловского, который идёт к нам со стороны «Стяга». Если учесть, что для него мои планы относительно кафе стали сюрпризом, сначала бы стоит обсудить их, а потом уже переходить к предложению Шумова.

- Это были самые долгие десять минут в моей жизни, - подходя к нам, говорит он тихо, пытаясь скрыть за беззаботным тоном нотки настороженности, которые я скорее чувствую, чем слышу.

- Прости, возвращаю Риту в целости и сохранности. И давай вернёмся к Татьяне Алексеевне и обговорим детали.

- Какие?

- Я продаю помещение вам.

На лице Орловского сначала появляется выражение такой безграничной радости, что я невольно улыбаюсь, потом оно сменяется опаской, и следом - брови Андрея хмурятся.

- Вот так просто?

- Не совсем. Но я объясню тебе всё в «Стяге». Идём?

Орловский сомневается минимум минуту, смотрит то на меня, то на Шумова, будто подозревает, что за это время я успела продаться тому в рабство. После чего кивает, но прежде, чем развернуться и направиться в ресторан, берёт меня за руку, будто хочет показать, кому именно я принадлежу.

Мужчины такие мужчины…

- Оказывается, в тебе тоже столько тайн, что мы уже квиты, - качает головой Орловский, когда мы с ним наконец добираемся домой после ужасно долгого и трудного, но всё же счастливого дня.