Шекспир

«На нашем празднике мы смотрели пьесу под названием «Ночь королей, или То, что вы захотите», очень похожую на «Комедию ошибок» или на «Менехмы» Плавта, по больше всего похожую на итальянскую пьесу «Ошибки». В ней есть хороший оборот, когда управляющего забавляют поверить, что его госпожа, вдова, влюблена в него, подбрасывая ему письмо, как если бы оно было от нее, предписывающее ему смешное поведение и одежду и т. д. И когда он все исполняет, ему дают понять, что его держат за сумасшедшего».

Мэннингэм проявляет хорошее знание классического и современного, итальянского и английского театра. То, что его поражает в спектакле, является второстепенной интригой, касающейся домоправителя пуританина Мальволио. Он путает факты: хозяйка не вдова. Графиня Оливия все же носит траур по своему умершему брату уже семь лет, отказываясь принять ухаживания герцога Иллирии. Оливия увлечена главным женским персонажем, который вошел в Иллирию при помощи любимого средства романтической традиции: кораблекрушения. Из-за него Виола потеряла своего брата-близнеца и боится, что он утонул. Тень смерти, следовательно, является планом начала этой комедии. Виола, решив отправиться на поиски брата, переодевается в мужскую одежду и поступает на службу к герцогу Орсино, скоро она становится его конфидантом. Затем она обнаруживает, что любит Орсино, который заставляет ее постараться убедить Оливию в его любви. Последняя глуха к мольбам, но влюбляется в нового посланника, Цезарио. Через один или два года Шекспир вновь создает ситуацию, использованную им в «Как вам это понравится». Здесь нет зеленого мира леса, а действие происходит в рамках дворца Орсино, дома Оливии и дороги для встреч на нейтральной территории, которая окаймлена пляжем и морем. Снова Шекспир возвращается к теме полного подобия, гетерозиготного подобия, как то, с которым он столкнулся у своих детей Хэмнета и Джудит. Хэмнет умер пять лет назад.

Одевшись молодым человеком, Виола стала похожа на Себастьяна как две капли воды. Когда она раскрывает свой секрет переодевания и говорит, что брат живет в ней, становится ясно, что переодевание не только практическая необходимость. Травести, следовательно, не только защитная маска, но еще и ритуал возрождения, восполнения отсутствия, которое ее раздирает, призыв к возвращению.

Шекспир задает себе много вопросов о своеобразии и опасности связей, соединяющих близнецов и ведущих к глубокому разрыву для оставшегося в живых после исчезновения другого.

Раз комедия должна иметь хороший конец, Себастьян, как и Виола, спасся от волн. Графиня Оливия принимает его за Цезарио, и он женится на ней. Герцогу остается утешиться своим Ганимедом, и он женится на Виоле.

Нельзя ни воспринять буквально то, что составляет коды и условности комедии, так как она и не претендует на психологический реализм, ни отклонить их поворотом руки, как простые условности. Поза, слепота, приключение являются задним планом, посредственный или искусственный характер которого придает значимость любви Виолы к Орсино. Одно это чувство имеет глубину, потому что выражено существом, у которого полное подобие сплотилось в знаменательном ритуале, каким является принятие травести. Волнующая теплота этой страсти, которая обнажается вдруг в диалоге на сцене и превращает в исповедь банальный разговор, обязана напряженности, устанавливающейся в одном и том же существе между женским и мужским. У Орсино нет никакого другого значения, как только быть объектом двуполой любви В этом смысле он часть этого полного ощущения чувства…

В этой пьесе травести вышел из области фальши, когда встретил любовь. Травести лежит в основе гермафродита, который не является — на один раз! — персонажем ярмарочного спектакля, а Человеком, восстановленным из двух половинок, мужской и женской. Шекспир дважды, через Розалинду, затем Виолу, создает это чудо. Второй случай более волнующий, потому что движущей силой процесса является тоска сестры по брату-близнецу. Этот гермафродит родился от любовного действия, направленного против ворующей смерти.

Драматическая конструкция «Двенадцатой ночи» обнаруживает мастерство, которого достиг Шекспир в умении вести одновременно десяток различных интриг таким образом, что очень трудно установить главную интригу. Как ни одна другая пьеса из шекспировского репертуара, эта пьеса украшена песнями. И в конце пьесы звучит финальная песня шута Фесте об истории его грустной жизни, похожей на историю любого человека.

И на этой грустной ноте из песни заканчивается пьеса: мир стар, идет дождь, есть женщины, увы, вино тоже. Но несмотря на все это, есть театр для развлечения. Если мир — грустный театр, нужно, чтобы и театр немного был таким, и видим, что шекспировскому театру присуще и это. Не прогоняя смех, не стремящийся к этому Шекспир умеет, кроме всего прочего, по-своему сделать смех объектом комедии.

ЖИЗНЬ В ЛОНДОНЕ